Змей-искуситель

– Не глупи, – досадливо отмахнулась Милка. – Если я решу изменить, то ты узнаешь об этом первый.

– Радует, – хмыкнул Макс, но посмотрел на несчастное лицо Тамилы и посерьезнел. – Ну ты чего? – обнял ее за плечи и прижал к груди.

– Я не понимаю, что происходит? – чуть не плача воскликнула Тамила. – Натка уехала. Янка тоже собирается уезжать. Ведь мы дружили с начальной школы! А сейчас они меня бросают. Почему? Неужели нельзя все решить не бросаясь в крайности и не уезжая? Кой черт меня дернул с этим уговором? Все это произошло из-за него, – в поисках утешения, она уткнулась лицом в широкую грудь и вдохнула ставший родным запах кожи.

Макс не стал ее растравливать еще больше и допытываться, о каком уговоре идет речь. Только поглаживал по белокурой голове и укачивал, как ребенка.

– Просто вы повзрослели и ваши пути разошлись. Так бывает. Жизнь сводит, разводит, а вы просто оказались слишком разными, – тихо приговаривал он.

– Но ведь вас с Алексом не развела, – всхлипнула Милка.

– У нас тоже все не гладко было. По-разному складывалось.

– Если бы мы вчера не отвезли Натку к Алексу, она бы сегодня не уехала-а-а, – уже не сдерживаясь, заревела Милка.

– Ну ты что, – Макс обхватил ее лицо и заглянул в глаза. – Поездят, оботрутся и вернутся. Все у вас будет как раньше. Ну, – улыбнулся. – Ну, – дождался, когда на пухлых губах появится улыбка и чмокнул.

***

Поговорив с подругой. Ульяна набрала номер Ренаты, но он был недоступен, тогда она набралась храбрости и вышла к родителям. Предстояло самое сложное – сообщить им о принятом решении.

Едва Мария Антоновна услышала о решении дочери бросить универ, как дальнейшие объяснения пресекло ее восклицание:

– Яночка! Ну что за блажь? Это Саша тебя заставляет бросить учебу?

– Нет мам… – но Мария Антоновна не слышала возражений дочери.

– Девочка моя, – напористо продолжала она. – Но замужество не значит, что ты должна остаться недоучкой! Если Саша боится, что ты не будешь справляться с хозяйством, то я могу приходить и помогать. Могу даже пожить у вас какое-то время!

Яна содрогнулась от возможности такой перспективы.

– Мам, я рассталась с Сашей, – она с трудом смогла прорваться через поток маминых слов.

– Почему? – это уже папа серьезно посмотрел на дочь.

– Он тебя обидел? – всплеснула руками мама.

– Подожди, Маша, – осадил ее муж. – Брак – это серьезно, и отказ от уже запланированного тоже. Я не хочу, чтобы моя дочь прыгала от одного парня к другому. – Что случилось, Яна?

После этих слов у Яны не хватило духу признаться в отцу в содеянном.

– Папа, мы слишком разные. Хотим слишком разного. Я еще столького не видела. Столького не знаю, – отец понимающе кивал, но не сводил с дочери пронзительного взгляда. – Это решение было слишком поспешным. Саша был добрым и внимательным, и приняла это за совершенно другие чувства. Я не хочу выходить за него. Я не хочу быть юристом. Я ошиблась, и только недавно поняла, чего же хочу на самом деле.

– И чего же ты хочешь, дочь?

– Пап, – Яна собрала все имеющееся мужество. – Я познакомилась с братом Натки. Он работает дайвером. Ты же знаешь как мне это нравится. Он согласился взять меня с собой и помочь в учебе и работе.

Едва Мария Антоновна услышала, что дочь хочет уехать неизвестно куда, неизвестно с кем, она сразу же побежала за сердечными каплями.

– Яночка, ты смерти моей хочешь? – кричала она из кухни. – Никуда не поедешь. Вернешься в универ, как миленькая. Замуж я тебя не гоню, но учиться будешь. Так и знала, что от эти твоих подружек ничего хорошего ждать не приходится.

Среди попыток матери и дочери убедить друг друга, угроз Марии Антоновны и запаха лекарств, отец Яны неожиданно для всех принял ее сторону.

– Маш, – он взял разъяренную жену под мягкий локоть и усадил в кресло. – Янку надо отпустить, – обрушил он приговор на аккуратно причесанную голову жены, а у Яны отвисла челюсть. – До сих пор мы считали ее маленькой девочкой и опекали. Если она не начнет самостоятельную жизнь, то навсегда останется маленькой девочкой. Мы с тобой не вечные. Не станет нас, и кто тогда будет ее опекать? Муж тоже не гарантия надежности. Вон они прыгают от одной к другой, как кузнечики. Пока Янка не научится стоять на ногах, она будет уязвима.

– Но ведь не сейчас же. Она еще слишком молода Помнишь?.. – Мария Антоновна попробовала использовать любимый аргумент – промах дочери на выпускном, но все доводы разбились о непоколебимость мужа.

– Если Яна чувствует, что готова к самостоятельной жизни, пусть едет, – припечатал он. – Но, дочка, – повернулся к Яне. – Если попадешь в трудное положение, не бойся говорить нам. Разберемся. Поможем. Для этого и нужны родители.

– Так я могу ехать? – переспросила Янка, не веря своему счастью.

– Конечно, – скупо улыбнулся отец, а глаза подозрительно блестели. – Теперь твое время набивать шишки. Сколько тебе надо на первое время?

– Спасибо, папа! – Янка повисла у него на шее, целуя в жесткие от щетины щеки.

ЭПИЛОГ