Змеи. Мистические животные и чем они отличаются от остальных

– Да некуда было, я его посадил в чехол от матраса и спрятал в кладовку – там тепло, ну что ему пару недель будет, полежит.

Дней через десять дверь распахнулась, и я увидел Мишу. Это был не тот человек, которого я знал многие годы. В глазах его вместо радости плескался настоящий ужас, руки подрагивали, а лицо посерело, как после тяжелой болезни. Нервно похрустывая пальцами, он произнес:

– Все, теперь меня посадят…

И нижняя губа жалко задрожала, соглашаясь с приговором.

– Меня немедленно арестуют и будут судить…

Мишка сидел на стуле, непохожий на себя, раздавленный, потерявший весь свой оптимизм и веру в светлое будущее, и всхлипывал.

– Мне стало жалко питона, – начал он рассказ, слегка успокоившись. – Он же две недели сидел в мешке. Ему нужно пить, ему нужно хотя бы нормально лечь! А комиссия все не шла! И я решил поставить в кладовку шкаф и посадить питона туда. Там же тепло, там даже обогрев не нужен! Я даже лампочку в кладовке выкрутил, чтобы никто не совался – ну кладовка и кладовка, что такого! А сегодня пришла комиссия. Ты не поверишь, целых шесть человек: представитель ЖЭКа, милиционер, пожарный – толстый такой дядька, противный, – еще из исполкома, из СЭС и из совета ветеранов. В принципе довольно доброжелательные, не кричали, права не качали, зашли в подвал, даже похвалили меня, что все выполнено, никаких змей, все убрано. Я им улыбался как мог, клятвенно заверил, что террариумы мы тоже увезем и будем использовать подвал только как склад – только уйдите, наконец. Они все осмотрели, остались очень довольны и начали писать акт осмотра. И тут одного дернуло к двери в кладовку. «А тут у вас что?» Мерзкий старикашка, так бы и удавил, если бы не он, ничего бы не произошло! Кладовка, отвечаю, только там ничего нет, пустая. Даже свет не горит. А тут пожарный – ничего, говорит, у меня фонарик есть! И вытаскивает из кармана фонарик. Ну скотина, скотина!!! А что мне делать? Они дверь открыли и все, представь, ВСЕ в эту кладовку набились. В темноте! И на шкаф светят! «А в шкафу что?» Я им говорю – пустой шкаф, не открывайте! Сейчас, говорит пожарный, посмотрим. И тянет дверку на себя. А питон же злой, да еще три недели не жрал, ты же понимаешь… И представь картину: в темноте, где все это безобразие освещает паршивый лучик, где они стоят притирку друг к другу – идиоты, идиоты! – из открывающейся двери шкафа вылетает метра на полтора четырехметровый питон с полностью, на всю ширину распахнутой пастью – зубы торчат, все как положено, – и это прямо в лицо. В лучике фонаря… Пожарный как стоял, так упал на спину и руками вот так задергал, – Миша сделал несколько судорожных движений руками перед грудью, – и хрипит. Остальные кричат. Мы с милиционером пожарного подхватили и на улицу, на лавочку. А он все дергает руками, дергает и хрипит. Страшно так… Но это еще не самое плохое, – Мишка, слегка оживившийся во время рассказа, снова погрустнел. – Не самое…

– Миша, что? – мое воображение рисовало ужасы вроде сожранного старичка-ветерана, открывшего на свою голову дверь кладовки. – Что?

– Исполкомовский… Он, он… – Миша повесил голову и всхлипнул.

– Ну? – я не в силах был ждать, пока он успокоится.

– ОН ОБОСРАЛСЯ! – выкрикнул Мишка и зарыдал…

К чему я рассказал это в главе про опасность змей? Хотя бы к тому, что присутствие ядовитых змей вовсе не обязательно влечет за собой страшные истории про укусы и мучительную смерть. И сами змеи причиняют вред очень и очень редко. Гораздо чаще последствия имеет только наш собственный, часто неконтролируемый ужас перед ними, способный привести нас в катастрофическое состояние, в котором мы почему-то неизменно обвиняем не собственную неспособность быть собранными и контролировать ситуацию, а этих существ. Впрочем, в этой истории все закончилось вполне благополучно. Вспоминая ее, я каждый раз удивляюсь, насколько все мы были мягче и терпимее друг к другу в совсем еще недалеком прошлом. Мише и его компаньонам всего лишь пришлось покинуть подвал, обошлось без каких-либо санкций и судов. А вскоре выяснилась и другая печаль – яд этот оказался никому за границей не нужен. И все змееловы остались не при делах, переквалифицировавшись в обычных людей.