Змей Уроборос (СИ)

Брандох Даха подхлестнул лошадь, чтобы встретить ее: изящна и красива была дама, и храбро неслась она по полю, как боевая лошадь; нежные черты лица были у нее, ясный лоб, гордые серые глаза, и небольшой рот, который мог говорить не только сладкие речи. На себя надела она платье из бледно-желтого шелка, корсаж которого покрывали золотые нити, тонкие, как паутинки; и еще она надела вышитую гофрированную манжетку, укрепленную золотой и серебряной проволокой и сверкавшую от маленьких бриллиантов. Золотые заколки поддерживали ее густые волосы, черные как воронье крыло, а желтые розы на локонах казались маленькими лунами, выглядывавшими из густых ночных облаков. — События начинаются, леди моя сестра, — сказал Лорд Брандох Даха. — С тех пор, как мы уплыли отсюда, нам пришлось убить одного Короля Ведьмландии и погостить в Карсё у другого, что не доставило нам ни малейшего удовольствия. Вскоре я расскажу тебе все более подробно. А сейчас надо нам ехать на юг, в Чертландию, и Крозеринг — всего лишь наш караван-сарай.

Она повернула лошадь и они вместе поскакали к замку в тени древних кедров, которые росли севернее домашних лугов и приятных садов, величественные, с короткими ветками и плоскими листьями, бледные на фоне неба. Слева заросшее лилиями озера спало в холодной тени могучих вязов, только черная лебедь плыла около берега со своими четырьмя птенцами, выстроившимися в ряд за ней; засунув головы под крыло они походили на шары серо-коричневой пены, плававшие по воде. Дорога, ведущая к подъемному мосту, крутым зигзагом взбиралась на холм и и шла между двумя широкими балюстрадами из белого оникса, на которых через равные интервалы стояли ониксовые кувшины, в которых росли белые розы и другие замечательные цветы, высокие и изящные, с белыми лепестками, похожими на раковины. Толстые загадочные пестики были у этих цветов, и из них росло много мягких тычинок: темные бархатные полосы с фиолетовыми, черными и кровавыми прожилками и золотой пыльцой.

Глубокий широкий ров окружал стоявший на вершине холма замок Лорда Брандох Даха. Железные позолоченные ворота перед подъемным мостом отличались искусной отделкой. Башни и сторожка у ворот были сделаны из того же белого оникса, как и сам замок, и перед воротами, по каждую сторону, стояли колоссальные мраморные статуи гиппогрифов, высотой больше тридцати футов: золото покрывало крылья, копыта и когти гиппогрифов, их гривы и челки, а глаза были сделаны из светящихся карбункулов чистейшей воды. Над воротами сверкала надпись, написанная золотыми буквами:

Хвастуны на "ха"
Дрожите, ха-ха-ха!
Лорд Брандох Даха.

Невозможно описать даже десятую часть всех чудес и богатств, хранившихся в Крозеринге: прохладные дворы и колоннады, богато украшенные драгоценными камнями и благоухающие ароматами бесценных специй и странных цветов; спальни, в которых, как в золотом гнездышке Афродиты, дух сна, казалось, стряхивает сон со своих перьев — никто не в состоянии долго бодрствовать в них, но почти немедленно закрывает глаза; Зал Солнца, Зал Луны и огромный срединный зал, с высокой галереей и лестницей из слоновой кости. Рассказывать об этом — только утомлять воображение картинами славы и роскоши.

Ничего не произошло этим вечером, только Зигг приехал перед самым закатом, и оба брата, Зигг и Волле, поклялись следовать за Джуссом, куда бы он ни пошел. Утром, после завтрака, лорды Демонландии отправились в парк, и вместе с ними Леди Мевриан. И там пошли по аллее, под пологом из кедровых балок, опиравшихся на мраморные колонны, и балки и колонны покрывали темно-красные розы; там они сели, лицом на восток, глядя на сад, лежащий под ними. Свежо и приятно было утро, и сладкая роса еще лежала на бледных лужайках и цветниках, расположенных террасами, которые спускались вниз к рыбному пруду. Вода в пруде казалась холодным зеркалом, в котором плавали желтые и алые водяные лилии, открывшие лепестки небу. Трава и цветы сверкали чистыми теплыми красками, слегка приглушенными серой дымкой летнего утра.