Змея

— Если бы копам стало известно о Люке, они взялись бы за это дело всерьез и всплыли бы твои грязные делишки с наркотиками и садо-мазо клубом. Карьере начинающего политика пришел бы конец. — Черви страха зашевелились в глазах Дональда, он замахнулся, чтобы ударить ее. Она была права. Сандра почувствовала кровь на губах и облизнула их. — Думаешь, женишься на мне, и я никому ничего не скажу? Я никогда не буду твоей женой.

— Будешь, Сэнди, еще как будешь.

Ударив ее, Дональд чуть не вылетел на встречную полосу, так что сконцентрировался на дороге и говорил, говорил, говорил… но для Сандры он уже перестал существовать, она смотрела в окно.

Черные перья, падая с неба, пеплом покрывали землю. За окном усеянная колючками пустыня, будто огромный хищный цветок, раскрывший бездонную пасть, пожирала горизонт. Ветер плясал и гремел ожерельем из костей и мусора, как безумный шаман. Сандра обрадовалась, она узнала его, узнала скалу, где лежал Люк, казалось, она даже разглядела машину. Ветер подставил ей к уху сложенную в виде раковины ладонь, и она услышала голос — Люк звал ее к себе.

Сандра почувствовала, как сердце, словно пойманная птица, забилось в клетке ребер, однако еще можно было спастись. Она открыла дверцу и прыгнула в черную реку дороги.

Фары не бьют ее. Только отталкивают и, всхлипывая, как испуганные призраки, в панике несутся вперед, к расщелине между небом и землей, но горизонт позади становится все темнее и темнее, и красные огни беспомощно падают в адскую бездну. Ожидая Люка, Сандра дает им всем проехать. А потом с глухим воплем взмывает над шоссе.

Эпилог

Шоссе № 215 из Сан-Бернардино в Барстоу и дальше, в Вегас, проходит по самой унылой калифорнийской пустыне. Там ничего нет, никто не живет, только ветер, который называют Санта-Ана. Как и ее безумная сестра. Сирокко из Сахары, Санта-Ана, рожденная в пустыне Мохаве, несет лишь безумие и неистовство на горячих потрескавшихся губах. Сегодня она в бешенстве набросилась на шоссе № 215, пытаясь перевернуть фургоны и трейлеры.

Машины едут медленно, одни водители боятся, что их сдует с дороги, другие хотят рассмотреть автомобиль Дональда, стоящий у поворота шоссе, дверцы широко распахнуты, а в салоне песчинки вовсю осваивают незнакомую территорию. Рядом останавливается «форд-бронко», вся семья смотрит на дорогу в поисках жертвы аварии. Водитель «бьюика» открывает окно и орет им: «Чего уставились? Пошевеливайтесь! Не одни на дороге!» В «форде» медленно опускается стекло, и мамаша семейства показывает нетерпеливому крикуну средний палец, ее девятилетний сын, глядя на мать, делает то же самое. Сзади останавливаются еще четыре машины, водители ожесточенно жмут на клаксоны и матерятся, ветер, будто невидимая стена, преграждает им путь.

На обочине шоссе стоит Дональд, выглядит он не лучшим образом. Тело Сандры уже убрали, а он все никак не может уехать. Словно только что стал призраком и еще не знает что делать. Вой сирены, оглашающий пустыню, затихает во тьме наступающей ночи. Полицейские очень участливы. Один из них все время предлагает Дональду кофе, хотя ему совсем не хочется кофе, ему хочется спать. У детектива приятный низкий голос, но Дональд понимает, что это допрос. Он рассказывает в точности все, как было, говорит, что забрал Сандру из клиники и собирался увезти домой.

— Вы ехали не по той дороге, — заметил детектив. — Эта дорога ведет на север, через пустыню.

— Знаю. Я не собирался в Лос-Анджелес. Я вез ее в Орегон, к моей матери, чтобы она поправилась, восстановила силы.

— В Орегон?

— Ну да, ей требовался отдых, она была напугана, сбита с толку. Там был парень, Люк, которого… в общем, его наняли убить меня. Она все видела, и ей пришлось уехать с ним. Наверно, это было ужасно.

— Ей уже не нужно алиби. — Детектив допил кофе и смял стакан. — Ты не забыл, что она умерла?

— Нет.

— В тот раз я все уладил. Почему в твоих показаниях не было никакого Люка?

— Я не хотел, чтобы вы знали, вот и наврал. Я облажался с героином, и Моб послал его убить меня. Это правда.

— Этого нет в показаниях.

— Да насрать на показания. Зачем мне врать?

— Затем. Если бы тебя пырнул тот парень, не было бы и мотива.

— Мотива? Для чего? Господи… Вы думаете, что это я толкнул Сандру? Я же любил ее. Я даже не предъявлял обвинений.

— Жаль. В тюрьме она была бы в безопасности.

Дональд смотрит на детектива. Здоровый, пузатый, — наверное, сильный. Нос толстый, как у пьяницы. При других обстоятельствах Дональд возненавидел бы его, но только не сейчас.

— Какой телефон у этого Люка?

— Ему нельзя позвонить, он умер.

— А где его тело?

— Зарыли где-нибудь в пустыне.

— Точнее не скажешь.

— У него был дом в Айдахо. Она сказала мне… Не мог же я это выдумать.

— Где конкретно?

— Не знаю, где-то в Айдахо.

— Айдахо — большой штат, там много домов.

— Вы что, не верите мне?

— Мы оба знаем, что не было никакого Люка, это сделала она. Но мне сдается, ты во всем виноват. Так всегда бывает в семейных ссорах. Поэтому мы и не стали ее разыскивать… а ты стал, и теперь она мертва.