Змея и Крылья Ночи (ЛП)

— Ну уж нет. Так не пойдет. — Застонав от боли, он поднялся. — Мне больше не нужно отвлекаться, а значит, я не обязан отвечать на твои вопросы.

Я тоже встала, разминая занемевшие пальцы правой руки. Он повернулся ко мне, уголок его рта искривился, он явно собирался сказать что-то оскорбительное, но потом он заметил, что я потираю перевязанное запястье, и его лицо изменилось.

Его ухмылка моментально исчезла.

— Что это?

— Ничего. Небольшой порез.

— Что случилось, Орайя?

Интенсивность его голоса поразила меня там, где я не ожидала.

— Ничего не случилось, — сказала я, убирая руку. — Это от нападения.

Его глаза не мигая смотрели на мое лицо. В свете костра они казались краснее, чем когда-либо, отражая оранжевый свет фонарей позади меня. Он не поверил мне, но не сказал этого.

Я потянулась в сумку с лекарствами и достала маленькую стеклянную бутылочку с таблетками. Я взяла его руку и вложила в нее пузырек.

— Вот. Они не исцелят тебя, но, по крайней мере, облегчат боль настолько, что ты сможешь уснуть.

Я не знала, почему я не убрала свою руку. И почему я не отступила назад, хотя он был так близко, настолько близко, что тепло его тела окружало меня.

Я сглотнула.

— Мне жаль. Мне жаль, что он так поступил с тобой.

— Это не твоя вина.

И все же. Я чувствовала это, даже если не знала почему.

И я все еще не двигалась, когда он сказал:

— Один честный ответ, Орайя. Хочешь ли ты другого напарника для испытания Третьей четверти луны?

Я знала, почему он спрашивает. Потому что теперь были только я и он. Потому что его спина была изранена. Потому что он не мог использовать свои крылья.

— Ты можешь найти такого, — продолжил он. — Многие погибли во время атаки. Многие остались без напарников. Я пойму тебя, если ты захочешь это сделать.

Меня удивило, что мой ответ был таким ясным и незамедлительным.

— Слишком поздно. Ты застрял со мной.

Я смотрела, как кривятся его губы. Улыбка выглядела настоящей. Она отличается от его ухмылок.

— Человек и калека, — пробормотал он. — Остальные должны дрожать от чистейшего гребаного ужаса.

Я удивила себя тем, что ответила ему.

— Им же лучше.

Моя рука все еще лежала на мозолистой ладони Райна. Его пальцы обвились вокруг моих, словно в молчаливом согласии.

Еще один день.

Когда закончится Третья четверть луны, мы станем врагами. Возможно, это было похоже на близость, но скоро мы попытаемся убить друг друга.

Я никогда не забывала об этом.

Сегодня, однако, моей душе было слишком тяжело: пытки Райна и прошлое Мише, ложь Винсента и темные воспоминания, пробуждаемые ртом Министера на моей коже. Может быть, я была слабой. Может быть, я была глупой.

Но хотя я знала, что должна отстраниться, я этого не сделала.

Нет, я упивалась прикосновениями Райна, как последним глотком вина. Мой тайный, постыдный порок.

МИШЕ ХОТЕЛА ОСТАТЬСЯ. Даже в полубессознательном, бредовом состоянии она протестовала, когда Райн выносил ее из Лунного дворца. Он сказал мне, что у него есть друзья, которые заберут ее из Сивринажа и будут заботиться о ней, пока она не поправится. Втайне я была рада, что она не только покидает Кеджари, но и вообще уезжает из Сивринажа. Я не могла избавиться от ощущения, что здесь все станет намного хуже, прежде чем станет лучше.

Она была в сознании, когда я с ней прощалась. Когда я подошла, она слабо сжала мою руку, и я позволила ей это сделать, хотя и не любила прощаться.

— Береги себя, — сказала я ей.

— Ты тоже. Продолжай тренировать свою застенчивую магию. — Ее слабая улыбка смягчилась. — И… присматривай за ним, хорошо?

Ей не нужно было уточнять за кем.

— Он ведет себя жёстко, но ему нужен кто-то. И ты ему нравишься.

Нет, не нравлюсь, хотела сказать я. Я не должна ему нравится. Худшее, что он может сделать, это понравиться мне.

Но я просто одарила Мише своей лучшей попыткой утешительно улыбнуться и сказала:

— Отдыхай. Поправляйся быстрее.

На что она ответила мне такой же слабой, но гораздо более яркой улыбкой.

— Скоро увидимся.

МЫ БЫЛИ ПРИЗВАНЫ несколькими часами позднее. Мы с Райном не разговаривали друг с другом по дороге туда, да и о чем было говорить? Мы только кивнули друг другу в знак мрачного согласия с нашей задачей.

Мы все стояли в неловком молчании в большой комнате. Единственным звуком был тихий шепот, которым обменивались члены команды. Я оглядела комнату, тщательно запоминая, кто с кем в паре. Три участницы Дома крови стояли вместе. Рядом с ними Анжелика и ее напарник, обладатель слабой магии крови по имени Айван. Ибрихим сумел найти себе напарника, вампира из рода Тени, который тоже был тяжело ранен во время последнего испытания. Очевидно, больше никто не хотел их брать. Оба не выглядели довольными.

Они были не единственными, кто объединился в пары из-за крайней необходимости. Четверо других участников ришанцев сейчас работали в паре друг с другом, предположительно, из-за того, что их бросили предыдущие партнеры после пыток Джесмин. Я смотрела на них и старалась не показывать этого, в животе у меня завязался узел.