Змея, крокодил и собака

Прислонившись спиной к грубо вырубленной стене справа от меня, Эмерсон пристально наблюдал за ним.

– Вы должны были увериться, что одурачили меня, – скривил он губы. – Я изучил вас вдоль и поперёк, пока был вашим гостем. Сколько приятных часов мы провели в дружеской беседе, когда вы отдыхали на этом безвкусном стуле, а я… находился в менее удобном положении[252]! Я едва ли мог ошибиться в отношении вашей личности. Как вам удалось вовлечь фон Борка в это грязное дело?

– Его болезненная маленькая жена нуждается в медицинской помощи, – последовал ответ.– Сентиментальность – это слабость, умный человек знает, как использовать её в своих интересах.

Чьи-то пальцы схватили меня за руку. Я стряхнула их. Сайрус ничего не мог поделать. Он знал: если попытается схватить меня, я буду сопротивляться, и это выдаст наше присутствие улыбающемуся подлецу с огромным пистолетом.

Эмерсон покачал головой.

– Я признаю, что в прошлом вы хорошо разыгрывали свои карты, но сейчас проиграли на последнем ходу. Мои друзья уже в пути. Вам не стоит надеяться увести меня отсюда, прежде чем они…

– Боюсь, вы не понимаете. Правила игры изменились. Мне больше не нужны сведения, которые я надеялся получить от вас. И когда я уйду отсюда, вас рядом не будет.

– Хм-м… – Эмерсон потёр подбородок. – Я всегда думал, что вы весьма практичны, Винси. Если у вас есть то, что вам нужно, зачем рисковать своей шеей, гоняясь за мной?

Улыбка Винси стала ещё шире, превратившись в жуткую гримасу.

– Потому что вы продолжите рисковать, препятствуя выполнению моего плана. Я не хочу, чтобы вы дышали мне в затылок всю оставшуюся жизнь. И признаю, что получу определённое личное удовлетворение – назовите его сентиментальностью, если хотите – убив вас. Вы бросили вызов мне, вы одолели мои самые смертоносные замыслы – и, что хуже всего, имели наглость покровительствовать мне, когда я терпел крушение! – Его голос повысился чуть не до визга: – Я собираюсь растянуть удовольствие. Первую пулю – в ногу. Затем – в руку… а может, в другую ногу…

Я задержалась только из любопытства – что ещё он скажет. Тщательно прицелившись, я нажала на курок.

Эмерсон предусмотрительно бросился на пол. Пуля ударила Винси в левую руку. Фонарь упал, но рана, очевидно, была лёгкой, потому что Винси с грубым ругательством развернулся и вытянул пистолет в моём направлении. Я, в свою очередь, направила пистолет на Винси, но что-то помешало мне прицелиться – должно быть, Сайрус, толкнувший меня, или тот факт, что пуля попала в стену рядом со мной, заставив преждевременно нажать на спуск. Затем я очень быстро выстрелила ещё два раза – и промахнулась. Одна из пуль, к моему ужасу, ударила в пол почти рядом с вытянутой рукой Эмерсона, заставив его громко выругаться и отдёрнуть руку. Я снова нажала на спуск – и услышала, как боёк щёлкнул впустую. Я забыла зарядить пистолет после того, как Эмерсон воспользовался им, вызывая помощь.

Не оставалось иного выхода, кроме атаки в лоб. Я вырвалась из устья туннеля, бросившись прямо на Винси. К сожалению, та же идея возникла у Эмерсона. Мы сильно столкнулись и сшибли друг друга с ног. Когда мы упали, он обхватил меня руками и попытался повернуть так, чтобы самому оказаться сверху. Наши умы снова работали, как один. Я победила, опрокинув его навзничь и стремясь закрыть его тело своим.

Следить за тем, что происходило, представляло некоторые трудности, потому что я была занята, пытаясь защитить Эмерсона, продолжавшего извиваться. Кажется, Винси смутили быстрота и явная случайность наших действий. Он колебался довольно долго, прежде чем тщательно прицелиться.

Я закрыла глаза и прильнула к Эмерсону. Мы умерли бы в объятиях друг друга, как он когда-то предлагал. Когда ещё мог представиться подобный случай!

Эхо от выстрела оглушило меня. Мне потребовалось некоторое время, чтобы понять, что я всё ещё дышу – живая и невредимая – и что два выстрела прозвучали так близко друг к другу, что слились в один.

Я открыла глаза.

Прямо перед собой я увидела вытянутую руку Эмерсона. Локоть прижат к полу, в руке – приподнятая винтовка, палец – на спусковом крючке.

Теперь я поняла, почему Эмерсон заманил своего врага в пещеру и оставил на полу как будто совершенно бесполезное оружие. В обойме была только одна пуля. И он использовал её самым эффективным способом.

Оттолкнув меня, он поднялся на ноги. Я перевернулась и села, в ушах продолжало звенеть от грохота, голова шла кругом. Когда смиряешься со смертью, требуется время, чтобы привыкнуть к возвращению к жизни.

Винси бесформенной грудой лежал на полу, в растекавшейся луже крови. А рядом – другой мужчина. Он лежал на спине, пуля Винси – предназначавшаяся нам – ударила его в грудь и отбросила назад. Фонарь отбрасывал мягкий свет на неподвижное лицо и затихшие, обмякшие, пустые руки.

ГЛАВА 16

Физическая сила и

нравственная чувствительность

в сочетании с нежностью сердца –

именно то, чего желаешь от мужа.