Змеиная любовь (сборник)

Горечь в словах графини Финарэль уловила сразу и рассердилась. Она понимала насколько увязла в этих «снах» Деантиль, как ей хочется чувствовать, не притворяясь и скрываясь, но у этого гипнотизера недоделанного могут быть совсем низменные цели.

Например, поиграться с жертвой. Наги могли быть и очень жестокими.

— Если его цель — секс под гипнозом, то предлагаю сначала проучить наглеца, а потом уже доносить в соответствующее ведомство.

Деантиль удивленно посмотрела на улыбающуюся княгиню. Финарэль не стала говорить, что сначала вытрясет все из Сошарра. Не верилось, что супруг использовал такие методы, все-таки наги были воинами, а не интриганами.

— Но как?

— Вы заведете себе обожателя в открытую. В свите мужа есть молодой и перспективный наг. Достаточно красивый по их меркам, чтобы старшие его недолюбливали, и достаточно молодой, чтобы вы смогли его очаровать.

— Я?

— Вы! — Финарэль встала и ушла в ванную, дверь которой примостилась в незаметном уголке кабинета. Оттуда она вытащила большое зеркало и поднесла его к Деантиль. — Что вы видите?

— Моль, — не потратив и секунды на размышления, ответила Деантиль.

Финарэль лишь усмехнулась и покачала головой.

— Я вижу искусительницу, чаровницу ночи. Правильный наряд и драгоценности преобразят вас до неузнаваемости.

— Вы предлагаете мне флиртовать? — Эта мысль ошеломила графиню Фессет. Она никогда таким не занималась. Да и где? В военном ведомстве?

— Я вас заставлю, — припечатала Финарэль. — Ваш гипнотизер очень пожалеет, что выбрал вас игрушкой. Но, пресветлая Деантиль, как же вы познакомились? Я наслышана, что Хасс Веретеница — наг нелюдимый и редко посещающий какие-либо мероприятия.

— Это правда, — подтвердила Деантиль. — Я разговаривала с ним лишь раз. Произошла какая-то накладка с зарезервированным рестораном, и наш генералиссимус попросил принять нагов и высший военный состав у меня в поместье. Так как я отвечаю за дипломатический корпус, то отказ значил бы, что я пренебрегаю своими обязанностями, и я, конечно, согласилась, организовав фуршет за два восхода. Сил он у меня отнял тогда больше, чем самые загруженные дни на работе.

Деантиль замолчала, слегка нахмурившись, и грустно улыбнулась.

— Он ведь совершенно некрасивый. Грубые черты лица, приплюснутый нос, даже чешуйки есть на скулах. По сравнению с другими нагами он будто варвар, но глаза... видят насквозь. Помню, мы разговаривали о планах Канисиана создать общий флот с Империей. Он был прекрасным собеседником, не перебивал, шутил, всегда слушал с вниманием. Глоток свежего воздуха в этой солдафонской резервации. — Деантиль словно забылась, рассказывая, нет, выворачивая душу перед Финарэль, отчего та становилась все злее и злее на непрошеного гипнотизера.

Это низко, так использовать свою силу.

— А потом я проснулась в спальне, совершенно не понимая, как там оказалась. После того фуршета я не видела нага, не получала от него никаких писем или знаков внимания, но когда он прилетал на Канисиан, ночи я проводила точно с ним.

Финарэль старалась отключить эмоции, сейчас графине нужна была не «жилетка», а советчица, поэтому нужно было проанализировать ситуацию со всех сторон.

— Пресветлая Деантиль, а что-нибудь странное или непонятное вы за Хассом замечали, когда были в сознании? — последние слова Финарэль пробормотала под нос, боясь говорить их слишком громко. Случай был из ряда вон, а «жертва обстоятельств» — слишком высокопоставленным лицом. Да, графине Леутт было не впервой заниматься личными вопросами первых лиц королевства, но Фессет не принцесса Арэль. Деантиль — зрелая личность, одна из немногих канисианок, обладающих властью. Такие ошибок не прощали.

— Для меня все это, — тут она развела руками, пряча за жестом смущающие слова, — странно. Я никогда не испытывала ничего подобного: ни гипноз, ни столь изощренную интимную игру. Признаюсь, что это сводит меня с ума. — Она поправила правой рукой волосы, и Финарэль увидела браслет — тонкую цепочку из черного нагского золота. Она блеснула в свете настольной лампы тонкой красной нитью и в момент потухла, когда Деантиль опустила руку, снова становясь почти черной.

— Ваша рука... Откуда у вас этот браслет? — Финарэль глазам своим не поверила — браслет, что дарят только своим кобрам в знак вечного почитания и служения. Вспомнились слова Сошарра, когда тот надевал такой же на ее щиколотку — «он черен, как их хвост, и кровав, как их натура».

Деантиль провела пальцами по тонкому браслету, пытаясь вспомнить, но, видимо, разум в тот момент был затуманен.

— Я не помню точно, когда обнаружила его на запястье, но у меня никогда не возникало желания снять его.

— Это символ вечного служения, Деантиль. Возможно, у Хасса иные планы, нежели, чем мы предположили, но выбранную стратегию оно не отменяет. Наоборот, вы заставите его играть в открытую.

Графиня Фессет была явно ошарашена, но все равно заупрямилась:

— Позвольте, Финарэль, но я отказываюсь от этого фарса с обольщением. Как это может помочь мне?!