Змеиная верность

И кем же может быть этот «кто-то»? Неужели Валера Николашин? Хронический неудачник, унылый подкаблучник, пугливый кобель? Бред… Или не бред?

Проворочавшись почти до утра, Лиза, наконец, заснула. Последней ее мыслью было: не забыть поговорить с Бахрамом…

4

Утро было ужасным.

Просыпаться и вылезать из-под одеяла в промозглый холод было мучительно. Горячую воду так и не включили, пришлось мыться ледяной. Еды не было никакой, все вчера кануло в Людмилину «нервную почву». И апофеозом жизненных неурядиц на столе красовались кастрюлька и две тарелки со струпьями засохшего горохового супа. Вчера ни одна из них не нашла в себе сил сбегать на общежитскую кухню и помыть посуду.

Лиза всегда знала, что несделанные дела мстят за себя. На экзаменах почти всегда достается невыученный билет, а нежданные гости являются как раз тогда, когда поленишься сделать уборку. Особенно мстительна немытая посуда. Какими только нелестными эпитетами не награждала себя Лиза, когда приходилось отскребать от тарелок и кастрюль присохшие пищевые остатки! Вот и сейчас она все их себе повторила, стоя над немытой посудой, да что толку?

Наскоро выпив горячего пустого чаю, Лиза и Людмила малодушно бежали из дома, оставив решение всех проблем на вечер. На улице все так же шел дождь, правда, уже не ливень, а нудная, непрерывная морось.

Они мигом продрогли и, решив, что сегодня не время для пеших прогулок, свернули на остановку и очень удачно втиснулись в маршрутку, полную не выспавшихся людей и мокрых зонтов. Минут через семь, проехав две остановки, они были уже у института.

Лизу подгоняла мысль о работе. Вчера она так и не сумела взвесить мышей, а контроль за весом подопытных животных производился по графику и был очень важен. Кроме того, в термостате у нее дозревал экстракт, который сегодня надо было вынуть, прогнать на спектрофотометре и обрабатывать дальше. Спектрофотометр барахлил, а Саша Грачев, который обещал все наладить, тоже не смог вчера попасть в институт. Так что сегодня придется покрутиться, чтобы все успеть… Лиза корила себя за черствость – в институте такое произошло, а у нее все мысли о мышах и экстрактах, но иначе она не могла.

В вестибюле института все было как обычно, разве что плиточный пол вымыт особенно тщательно. За вахтерским столом сидел Онищенко, третий вахтер. Вчера Вера Никитична, сменщица покойного Михалыча, наотрез отказалась оставаться на ночь, и Метельчуку пришлось вызывать Онищенко на внеочередное дежурство. Отставной военный, еще не старый Онищенко, в отличие от добродушного Михалыча, был всегда неприветлив, хмур и неразговорчив.

– Ой, здрасти, дядя Гриша, – подхалимски заверещала Людмила. – Вам тут ночью не страшно было?

Покойный Михалыч, вечно пьяненький, обычно охотно балагурил с девчатами, но Онищенко был из другого теста. Он не удостоил Людмилу ответом и цепким взглядом надзирателя проследил, чтобы они расписались за все взятые ключи.

Сегодня они пришли первыми, все ключи от их лаборатории еще висели на доске. Лиза взяла ключи от общей и рабочей комнат и от лаборантской. В лаборантской хранились специальные весы для взвешивания животных, а лаборантка Диночка придет еще не скоро. Диночка жила далеко, в городке-спутнике, и к ее опозданиям все давно привыкли.

Лаборатория фитопрепаратов размещалась на третьем этаже. Она состояла из двух больших комнат, которые условно назывались «общей» и «рабочей», небольшого кабинета заведующего и совсем крохотной лаборантской. В общей комнате стояли столы сотрудников, общий «чайный» стол, компьютеры, весы и приборы. В рабочей размещались холодильники, центрифуги, термостаты, шкафы с реактивами и лабораторные столы.

Залетев в общую комнату, Лиза бросила сумку и зонт на свой стол и стала поспешно натягивать черный «виварский» халат. Людмила между тем прямиком кинулась к тумбочке, где хранились припасы к чаю.

– Ура, печенье есть! – завопила она. – Лизочек, я чай поставлю, а то умру! Сто лет не емши!

– Давай, – одобрила Лиза. – Оставь там мне парочку, я вернусь и тоже попью.

– Давай сейчас попьем! – Людмила, видимо, сомневалась, сможет ли она оставить хоть крошку. – Никуда не денутся твои мыши.

– Нет, я сначала взвешу, – не сдалась Лиза. – Я быстро…

То, что она не взвесила вчера мышей, выбилась из графика, тяготило ее. В некоторых вопросах Лиза была педантична до занудства. Схватив ключ от лаборантской, она выскочила из комнаты.

Лиза открыла дверь лаборантской и замерла на пороге. Ей показалось, что в комнате кто-то есть. Она внимательно оглядела крохотное пространство. Комнатушка была как на ладони, Лиза явственно видела, что она пуста, но ощущение чьего-то присутствия было так отчетливо, что ей стало не по себе.

Здесь никого нет, сказала она себе, привидений не бывает. Все это расстроенные нервы, бессонная ночь и пустой чай вместо завтрака…