Змеиное болото

«Свободен!» — Бен задумался. О, да, он, действительно, был свободен… Он бежал. Сейчас у него абсолютно ничего не было, кроме маленького, плоского чемодана и портфеля, 320 фунтов в аккредитивах и 170 долларов наличными. Вот и все, что у него осталось в этом мире. Деньги были припрятаны в застегнутом на пуговицу нагрудном кармане рубашки цвета хаки, на которой красовалась этикетка «Рубашка-сафари, защитного цвета, гарантия от выгорания». Бен попытался прикинуть, на какое время хватит денег. Может быть, на все шесть месяцев, на которые ему выдана виза, если, конечно, держаться подальше от дорогих больших отелей, притонов и борделей. В расположенную на юге, в глубине страны, столицу Паратаксин через горы была проложена одноколейная железная дорога, и Бен намеревался сесть в первый же поезд. Его ничто здесь не удерживало — не было ни долгов, ни ответственности. Он свободен…

— Вы, должно быть, сошли с ума, раз сходите здесь! — проворчал стоящий рядом с ним капитан. — Самый паршивый порт на всем побережье!

— А что в нем плохого?

— Настоящий кровавый ад! — проревел капитан странно дрожащим от волнения и ужаса голосом. — Если Создатель пожелает поставить Земле клизму, то он знает, куда вставить наконечник. Гуадаигил! — Он кивнул головой в сторону лежащих впереди огоньков. — Почему бы вам не отправиться в Рио? Город как раз для вас! А в тутошнем местечке — ни хрена! — Где-то над ними в темноте прозвучал колокол. — Катер лоцмана! — Капитан повернул к своей каюте. — Поехали в Рио, друг мой, — пробормотал он снова, не оборачиваясь.

— Рио слишком далеко, — сказал Бен. — У меня билет до этого порта, здесь я и сойду.

Ничего не ответив, капитан исчез, хлопнув дверью каюты.

«Он сказал — настоящий кровавый ад, — подумал Бен, глядя на погружающуюся в темноту береговую линию. — Капитан должен это знать, ведь он дважды за год совершает рейсы сюда…»

С чемоданом в одной руке и с портфелем в другой Бен прошел вниз по набережной к ветхому строению, где располагалась таможня. Ночь была темная, жаркая и влажная; капли пота, пощипывая кожу, стекали с лица за воротник. В чемодане Бена лежали купленные на судне и не подлежащие обложению пошлиной две бутылки виски «Джонни Уокер», которые он все же решил предъявить для оплаты таможенного сбора.

В таможне под вентилятором сидели, попивая кофе, двое мужчин. Один из них был негр с черным, как антрацит, лицом. Другой — полицейский с белыми нашивками на плечах, с кобурой, в темных солнцезащитных очках и в мягких черных ботинках. Не вставая, он щелкнул Бену пальцами:

— Паспорт! — Одной рукой полицейский поглаживал похожие на щеточку для ногтей черные усики, в то время как другой перелистывал паспорт, затягивая время. — Вы говорите по-испански?

— Немного.

— Как долго вы намерены оставаться в Гуадаигиле?

— Я собираюсь сразу выехать поездом в Паратаксин.

— Первый поезд будет завтра в восемь часов утра. Сколько у вас при себе денег?

Бен назвал сумму. Полицейский снова щелкнул пальцами.

— Покажите.

Бен расстегнул нагрудный карман и вынул маленькую складную аккредитивную книжку и сто семьдесят долларов наличными.

— У вас есть песо? — спросил полицейский.

— Нет.

Несколько секунд темные очки бесстрастно взирали на него.

— Все деньги должны обмениваться таможенными властями, — наконец заявил он. — Ввозить песо из-за границы противозаконно. — Полицейский сделал многозначительную паузу. — В нашей стране валютные операции на черном рынке сурово караются. Понимаете?

— Понимаю, — ответил Бен. — Песо у меня нет. — Он взглянул на фотографию в рамке — человека с тяжелым лицом, в военной форме. Внизу была надпись: «Гордость Всевышнего, Президент республики, доктор Исодор Ромоло».

«Доктор каких наук?» — Бен задумался.

Негр зевнул и продолжал потягивать кофе.

— Где я могу поменять деньги? — спросил Бен.

Полицейский протянул руку.

— Давайте доллары. Я обменяю.

Бен вручил ему одну десятидолларовую бумажку, банкноту минимального достоинства из имеющихся у него. Полицейский разгладил купюру на колене, долго рассматривал, наконец открыл ящик стола. Отсчитав пятнадцать замусоленных бумажек, каждая по одному песо, бросил Бену.

Бен заколебался.

— Пятнадцать песо, — изрек полицейский.

По курсу обмена валюты, при получении с аккредитива, Бен знал, что песо стоит три шиллинга шесть пенсов — почти полдоллара. Ему недодали 25 % суммы. Полицейский мог ошибиться.

Бен слащаво улыбнулся.

— Простите, сеньор, десять долларов — это двадцать песо.

Полицейский сунул банкноту во внутренний карман кителя.

— Пятнадцать, — отрезал он и снова развернул паспорт.

Бен вынул чековую книжку, где был указан обменный курс для фунта стерлингов, но полицейского, видимо, это не интересовало, и он потянулся за резиновой печатью.