Змеиное гнездо

– Бен, ты все понял? Я прошу тебя никому не сообщать. Сперва нам нужно поговорить. Я должен сообразить, что с этим делать. – Президент оторвался от трубки и забормотал что-то в сторону.

– Знаешь, в таких делах всегда есть, на чем споткнуться, – сказал Дрискилл и помолчал, подчеркивая свою мысль паузой. – Я хочу, чтобы ты это ясно понимал.

– Ты со мной не согласен?

– Нет-нет, Чарли, просто я адвокат. Но я нутром чую, что ты прав.

– Бен, ты мне нужен здесь. – Голос президента звучал натянуто, почти до срыва. Боннер был подвержен эмоциям и глубоко чтил Дрю Саммерхэйза. – Мне нужен личный доклад. Это ужасно. Мы должны найти лучший из возможных выходов.

– Ладно, ладно – я буду завтра утром.

Не время кочевряжиться из-за поездки в Вашингтон. Для президента, когда ему угрожал проигрыш, Бен Дрискилл немедленно оказывался в команде. Служба кризисной помощи. Да и Бену не хотелось оставаться наедине с мыслями о Дрю и о случившемся.

– Не откладывай.

– Ладно. Из-за шторма могут отменить челночные авиарейсы. На вокзале Пени сяду в экспресс «Метро». Доберусь до вас к полудню.

– До свидания, Бен. И… мне чертовски жаль. – Связь прервалась.

«Вот так, – размышлял Бен, выезжая за пустынную окраину, – начинается сокрытие преступления».

Однако Дрю одобрил бы выбранный им образ действий. Его смерть, конечно, все равно свяжут с именем президента, но если выяснится, что рядом оказался Бен Дрискилл, резонанс будет намного сильнее. Он уже представлял сюжеты: наводящие вопросы, намекающие на сокрушительные выводы. Почему Бен Дрискилл очутился там в ненастную ночь? И как это связано с делами партии? Что за важное дело нельзя было отложить до завтра? Не грядет ли новый президентский кризис?

Всегда остается вероятность, что все вскроется – выяснится, например, что он не сообщил о факте самоубийства, – но вероятность довольно зыбкая. Стоит рискнуть ради того, чтобы не полоскать имя президента. Он не станет чинить препятствий правосудию, ни в коем случае не станет ничего сдвигать, перемещать или уносить с собой. Только очень пристальный взгляд обнаружит сам факт сокрытия. Сокрытия чего? Самоубийства? Никто и не узнает, что он там побывал. Так захотел бы сам Дрю.

Он ехал обратно сквозь проливной дождь, через темный остров, по вымытой волнами дамбе. Вернувшись в дом, он снял плащ, бросил его на кушетку в кабинете, прошел в кухню и приготовил себе кофе. С чашкой в руках он вернулся в кабинет, где еще горел камин. Слишком жарко. Господи. Он разбросал поленья кочергой и разбил головешки, посмотрел, как замирает огонь. Вытер бусинки пота со лба. Не думать о теле Дрю в оранжерее, нельзя о нем думать, это не Дрю, Дрю здесь больше нет…

Портфель Дрю – зеленая с коричневым кожа, куплен у Мэдлера на Парк-авеню за три тысячи долларов много лет назад, подарок клиента – стоял на одном из кресел с широкими кожаными подлокотниками. В пепельнице из резного стекла сигара «Маканудо Черчилль» наполовину превратилась в столбик белого пепла. Она еще не остыла. Большие сигары долго хранят тепло. Час, а может, и два. Бен снова постучал кочергой по углям, стараясь погасить. Из одного полена выскочил сверчок и тут же зажарился. Хоть к оракулу обращайся за ответом: какого черта Дрю покончил с собой? Может, услышал снаружи шум, решил, что грабитель, и вышел с револьвером в руке? Мог он упасть и нажать курок? Мог ли застрелиться случайно?

Через носовой платок, чтобы не оставлять отпечатков, Бен открыл элегантный немецкий портфель. Кофейной чашкой и кухней он займется позже. Портфель оказался почти пустым, внутри всего пара папок. В одной – несколько листов компьютерной распечатки, большей частью цифры, словно шифр, ожидающий электронного дешифратора. Бен ничего не понял. Вторая папка толще, перехвачена для надежности резиновой лентой, с углов торчали уголки засунутых наспех листков. По-видимому, здесь собраны вырезки, заметки и сообщения, касающиеся вполне логично выбранного объекта – человека, соперничающего с президентом Боннером за выдвижение от демократов. Летучий Боб Хэзлитт. Бен порылся в папке. Стандартный предвыборный набор. Дрю собирался пересмотреть его, может, надеялся что-то выжать, подсказать президенту ответ на усиливающиеся выпады Хэзлитта.