Змеиное гнездо. Тень заговора

Лейтенант Ротман села в кровати и зажгла свечу. В углу шевельнулась бесформенная тень, и Элвира невольно вздрогнула. Там стоял некто высокий, заслонившись полой черного плаща. Взгляд лейтенанта метнулся в сторону шпаги, висящей на подставке для одежды: слишком далеко от нее и близко к незнакомцу. Стоп! Мужчина влезает к ней в окно, не набрасывается на спящую, а всего только стоит в эффектной позе в уголочке, а она уже размышляет, как наделать в нем дырок? Если, конечно, это мужчина, а не соседка Ингрид решила устроить розыгрыш.

Таинственному ночному гостю, очевидно, надоело изображать огородное пугало, он театральным жестом распахнул плащ и опустился на колено, протягивая изумленной Элвире огромный букет сирени. Ей хватило секунды, чтобы узнать этого фигляра и со стоном повалиться обратно на подушки.

– С днем рождения! – торжественно провозгласил гость.

– Хор и все воплощения Бога! Алберт, как же я тебя ненавижу! – простонала Элвира.

– Я тоже очень рад тебя видеть, сестричка. – На загорелом лице сверкнула довольная улыбка.

– Который сейчас час?

– Два часа до рассвета. Пойдем, погуляем! Ночь сегодня просто волшебная.

Элвира закопала голову в подушки и невнятно ответила, куда любимый братец может идти гулять. Алберт присел на кровать, положил мокрый от росы букет ей на грудь и принялся отдирать подушку, в которую она вцепилась.

– Пойдем, пойдем… – приговаривал он. – Дышать свежим воздухом полезно. А спать вредно, жизнь проходит. Ты сегодня и так на год старше стала, много ли тебе осталось?

– Спасибо, что напомнил. Ты – сама деликатность!

Элвира выпустила подушку и вдобавок постаралась ударить его второй. Алберт перехватил ее запястье, отобрал мягкое оружие и поцеловал руку. Элвира вырвала ее и с удивлением обнаружила на запястье браслет из серебристого жемчуга.

– О! Так ты, значит, не только этим веником решил от меня отделаться, – произнесла Элвира, снова усаживаясь в кровати. – Наверное, чей-то сад ободрал?

– Не «чей-то», а его светлости Зигфрида Корфа, герцога крови и наследника престола… не помню какого в очереди, – наставительно произнес Алберт, помогая ей собрать рассыпавшиеся ветки.

– Значит, тебе не отрубят руки, а сразу повесят, – констатировала Элвира, с наслаждением вдыхая свежий, любимый с детства аромат. – И ты, наконец, перестанешь меня мучить.

– Ты не справедлива! Даже если у нашего морского герцога поднялась бы рука на одного из его любимых верных капитанов, – Алберт притворно смахнул слезинку, – я бы каждый год возвращался к тебе накануне дня рождения и стенал, и выл, и рыдал горючими слезами.

– Здорово! – вдохновенно откликнулась Элвира. – А скрежет зубовный издавал бы?

Алберт воздел руки и возвел глаза к потолку в безмолвной мольбе. Потом оба расхохотались и крепко обнялись.

– Я на самом деле рада, что ты еще жив и даже помнишь о моем дне рождения,– пробормотала Элвира, вытирая о его плечо внезапно подступившие слезы. – Я тебя так давно не видела, кажется, лет сто прошло.

– Не ври старшим, – строго сказал брат, гладя ее по светлым волосам. – Мы оба знаем, сколько тебе сегодня исполнилось.

– Но никому не скажем? – хитро прищурилась Элвира, высвобождаясь из братских объятий.

– Конечно, – серьезно кивнул тот. – Особенно если ты пообещаешь, что в этом году выйдешь замуж, наконец. Ужасно хочется понянчить маленьких вопящих ротманчиков!

– Вот сам и наделай себе, – откликнулась лейтенант. – А еще лучше навести брата. У него их с полдюжины.

– У него уже не вопящие, а рассуждающие с умным видом. Это не интересно. Кстати он собирается старшего прислать ко мне в Дни Зимородка. Хочет, чтоб я взял парня в море, как он выразился, «понюхать соли».

– А как ты вообще живешь? – спохватилась Элвира, – Как «Злая скумбрия», не утонула еще? И что ты делаешь в столице?

– Все по-старому, – брат ощутимо поскучнел. – Ходим, бродим, ищем, кого бы поглотить…

– А тебя все манят дальние дали и неоткрытые мели?

– Манят, – невесело кивнул капитан. – Увы мне, для обычного капера я слишком романтичен.

Элвира фыркнула. Потом чмокнула брата в колючую щеку и, выбравшись, наконец, из постели, принялась пристраивать сирень в кувшин для умывания.

– Ты так и не ответил, надолго ли в столице? Не только ради меня же ты покинул своих любимых морских шутов?

– Морских волков! – возмущенно поправил Ротман, но было заметно, что веселое настроение капитана испарилось. – Ты меня раскусила. Сопровождал одну особу из Морской Длани. Удачно совпало.

– У тебя неприятности? – внимательно посмотрела на брата Элвира.

– Нет, все нормально. Даже, я бы сказал, слишком нормально. – Алберт откинулся на кровать, заложив руки за голову. – А душа просит бури. Понимаю, что все это крайне глупо – меланхолия, самокопание, духовная неудовлетворенность… Прямо хоть поучительную книжку пиши.

– Тоскливая книжка получится.

– Не то слово, сестренка.