Змеиное Кольцо

В то же самое время, когда метеоролог, отвечающий за прогноз ураганов, жаловался на недостаток информации, на борту молчащего судна «Лейчестер» радист уныло смотрел на груду катушек, сопротивлений и электронных ламп, сваленных у него на столе. В полном недоумении он качал головой и в который уже раз старательно принимался собирать разобранную установку. В иллюминатор видно было голубое небо, чистое и яркое в лучах солнца, его синь прочерчивали чайки, они не отставали от корабля, ожидая, когда кок выбросит за борт отходы кухни.

Хотя туман исчез и солнце подсушило влагу, рация упорно молчала. «Лейчестер» по-прежнему был отрезан от мира. Капитан Лаусон проявлял признаки нетерпения. Он должен был подтвердить агентам своей компании в Нью-Йорке точный срок прибытия корабля — 17 сентября во второй половине дня. Агенты ждали от капитанов точности, чтобы иметь время подготовиться к встрече. Они терпеть не могли, когда судно появлялось неожиданно, это усложняло им жизнь.

— Ну вот, — сокрушался радист. — Капитана ждут неприятности.

Но в загадочной поломке рации его вины не было. Не иначе это злые чары, от которых страдают все суда этого класса. Радист поднял паяльник, который прожег дыру в его любимой книге о Шерлоке Холмсе, и с безнадежным видом продолжил свое занятие, не надеясь на успех.

Его проблемы «Лейчестеру» не мешали. Время шло, команда неторопливо выполняла свои обязанности, морские мили убегали под киль корабля.

Глава пятая

В то время как «Лейчестер» совершал свой нелегкий рейс в Нью-Йорк, «Фаундейшен Джозефина» стояла в сухом доке в Галифаксе. К 11 сентября она была готова приступить к своим обязанностям — идеально чистая, заново покрашенная, двигатели ее тоже были в полном порядке. Утром 12-го она вышла в Норт-Сидни, чтобы сменить там «Фаундейшен Лиллиан»; та, в свою очередь, должна была идти в док в Галифакс на ежегодный осмотр и ремонт, прежде чем вернуться на свою постоянную стоянку на Бермудских островах.

«Джозефина» совершила быстрый переход на север. Рано утром 13-го она вышла на траверз входного буя в гавань Сидни и вскоре уже подходила к месту своего рождения — к верфи Келли, недалеко от того места, где находилась «Лиллиан».

Через полчаса после того, как «Джозефина» отдала якорь, первый помощник капитана, краснолицый, с квадратной фигурой ньюфаундлендец по имени Велли Мялс, отправился в док, в офис местного агента своей компании. Вскоре он уже звонил командиру спасателей, Фетерстону, извещая, что его судно прибыло и находится на спасательной станции.

— Передайте капитану Кроу, — инструктировал его Фетерстон, — что «Лиллиан» во вторник должна войти в док на ремонт.

«Лиллиан» казалась близнецом «Джозефины», но значительно уступала ей в размерах. Хотя тоннаж и мощность машин у «Лиллиан» были вполовину меньше, чем у «Джозефины», оба корабля, даже одинаково покрашенные, были типичными образцами океанских буксиров-спасателей, построенных во время войны.

«Лиллиан» родилась в США и если чем-то уступала «Джозефине», то для ее командира, капитана Кроу, несомненно, была самым лучшим кораблем в Западной Атлантике. «Джозефина» же представлялась ему гипертрофированным шаржем на буксир. Вся команда на «Лиллиан» подбиралась на его усмотрение и вообще «под него».

Когда Велли Мялс поднимался по сходням «Лиллиан», чтобы передать сообщение от Фетерстона, его встретил на палубе первый помощник капитана Джимми Рос, крепко сколоченный молодой шотландец, с характерной для уроженца Новой Шотландии картавостью, которую не уменьшило даже носовое произношение.

— Велли, Боже мой, — воскликнул Рос, — даты же потолстел, как боров! Видно, легко тебе плавается на твоей посудине. Почему бы тебе не послать к чертям такую жизнь и снова не выйти в море на настоящем судне?

Велли, добродушный и неразговорчивый малый, широко улыбнулся.

— Да брось ты. Впрочем, я охотнее вышел бы в море даже на плоскодонке, чем на этом старом понтоне. Я говорил с Фетерстоном по телефону. Вам надо во вторник уйти, чтобы ремонтники успели залатать эту старую калошу.

Мощные, как и их корабли, мужчины проследовали в каюту, и вскоре над гаванью поплыли приятные ароматы, напоминающие запах красного рома.

А когда в полночь над Норт-Сидни прозвучал резкий свисток, означающий окончание суток и трудов праведных, у двери каюты Роса появился радист.

— Входи, спарки, — пригласил радиста Рос, — входи-ка и промочи горло.

Радисту не требовалось повторное приглашение. Потянувшись одной рукой к налитому стакану, он протянул другую Росу — в ней подрагивала полоска радиограммы. Рос бросил на нее быстрый взгляд и передал Мялсу.

— Похоже, что «Лиллиан» собирается уйти вовремя, — бросил он, — это вы, балбесы, отлыниваете от работы.

Мялс читал сообщение, медленно шевеля губами.