Змеиное Солнце

— Ну как? — улыбаясь, спросил Метта.

Аюр лишь пожал плечами. Он вовсе не ощутил вкуса съеденного. Но спать захотелось еще больше.

— Что это ты носом клюешь? — тут же отозвалась хозяйка. — Ты, чай, не птица, и тебе тут не зерно рассыпано…

— Благодарю за трапезу, почтенная хозяйка, — выдавил царевич.

Старуха замерла с открытым ртом, так и не закончив говорить. Затем, смягчившись, бросила:

— Лезь на полати, заморыш. Там тебе самое теплышко, в самый раз отогреться. Ты ж не оттого сердцем застыл, что хвор, а оттого хвор, что сердцем застыл…

Куда-то взбираться Аюру совсем не хотелось. Он бы сейчас прилег тут же на лавке да и заснул, уткнувшись носом в бревенчатую стену. Но тогда бы взбираться наверх пришлось бы Метте с перебитой ногой или Туоли, которого сын кормил из рук. Ну или колченогой бабке. Аюр с надеждой глянул на старуху, но, судя по ее недвусмысленному взгляду, даже заговаривать с ней об этом не имело смысла.

Он тяжело вздохнул, встал, опираясь на стол, и направился к кривой лесенке о пяти ступеньках, ведущей на забросанный шкурами настил. Прежде ему легче было взобраться на гору!

На полатях было душновато, но тепло и мягко. Аюра окутал тонкий убаюкивающий аромат сушеной мяты. Юный государь вытянулся, уронил голову на шкуры и заснул так быстро, что даже не успел помянуть в уме Исварху, испросив его защиты в ночи.

* * *

Однако стоило сознанию провалиться в непроглядную тьму, как в нем снова, уже в который раз с того ужасного дня, издалека очень явственно начала двигаться волна, увенчанная пенной каймой. Аюр чувствовал, как вдруг усилившийся резкий холодный ветер несет стаи крошечных ледяных брызг. Они забиваются в рот, нос, глаза, мешают дышать, видеть. Серая переливающаяся стена воды надвигается, заслоняя тусклое солнце. Он чувствует движение там, внутри полупрозрачной громады, точно чье-то невозможно огромное тело извивается в водяной толще. Аюр видит лишь смутные очертания чудовища. Оно все ближе; кажется, вот-вот его голова покажется из воды. Громадная оскаленная пасть… Наверняка у него оскаленная пасть, как же иначе?

Царевичу кажется, что он воочию уже видит красные, налитые кровью глаза мстящего змея. Сорвавшаяся с клыков пена падает ему на грудь, с шипением растекается по коже, давит, печет… И в этот миг змей наконец вырывается из морской бездны.

Аюр резко выдохнул, открыл глаза, приподнял голову и вдруг застыл, покрываясь холодным потом. Грудь давило неспроста — на ней расположилось нечто увесистое и явно живое. Он скосил глаза, стараясь не потревожить незваного гостя. Усилиями Ширама за время путешествия в земли ингри царевич научился, как сказал саарсан, «для ария неплохо» видеть в темноте. Он разглядел — и обмер от ужаса. На его груди, свернувшись кольцом, лежала змея.

Аюр затаил дыхание, чтобы не спугнуть тварь. «Наверняка бабка подкинула, — думал он, стараясь унять накативший животный страх. — Сейчас только начни дергаться — гадина сразу ужалит. Потом старуха будет разводить перед Светочем руками, мол, не уберегла, спали, а тварь возьми да приползи…»

Нет — не могла она просто так сюда заползти!

Он прислушался. Старая карга не спала. Снизу он слышал ее неразборчивое бормотание. К слуховому оконцу под крышей тянулась струйка легкого сладковатого дыма. «Ворожит», — сообразил сын Ардвана, вслушиваясь в однообразные припевки. Когда же разобрал, что она поет, так удивился, что даже на миг забыл про змею. Колченогая подруга Светоча дребезжащим голоском негромко пела на самом что ни на есть чистейшем столичном наречии:

— Посмотри мне в глаза, Зарни Зьен.
Потанцуй со мной, Зарни Зьен…
Твои гусли звенят, будто сто ручьев,
Твой голос поет сотней голосов…

Но сейчас Аюр лишь понял, что звать ее никакого смысла нет. Помощи не дождешься. Что же такое удумал Невид, зачем отправил его сюда, к этой ведьме?! Как справиться с проклятой змеей? Будь Аюр здоров, он бы просто скинул ее. Но сейчас ему казалось, что победить огромного водяного змея в Белазоре было легче!

Царевичу вдруг вспомнились рассказы Ширама о том, как накхи разговаривают со своими домашними змеями. Вдруг те и вправду мудры и в них вселяются души воинов?

Может, если он попытается заговорить со змеей, она поймет его? Ведь получается же у накхов!

Аюр постарался вообразить почтительную просьбу не трогать его и уползти восвояси, но не сумел и попросту тихонько зашипел:

— Уходи! Уходи!

Тяжесть на его груди шевельнулась. Змея приподняла голову и тихонько зашипела, уставившись на Аюра неподвижным взглядом. По лбу царевича поползли капли пота. Изо рта гадины выскользнул раздвоенный язык, коснулся его подбородка. Аюр огромным усилием удержался, чтобы с воплем не сорваться с места.

Нет, так ничего не выйдет!

Царевич представил себе, как Ширам смотрит на него, жалкого и перепуганного. «Я победил морское чудовище! — мысленно закричал он саарсану. — Да, это был тот же самый я!»