Змеиное Солнце

Аюну охватило негодование. Даже Ширам, потерявший разум от ярости в тот памятный день, обошелся с ней более почтительно. Эти дикари обезумели! Они жестоко пожалеют!

— Отпустите! — закричала она, отчаянно вырываясь. — Вы знаете, кто я? Вас всех казнят!

Но никто ее не слушал. Откуда-то сзади неслись вопли ужаса и боли, звон оружия, топот, воинственные выкрики и треск кустов… Что за дерзкие разбойники? Должно быть, те самые лесные венды, о которых последние дни с опаской шептались служанки. Аюна когда-то видела в столице воинов вендской стражи — да, именно так они и выглядели. Длинные светлые волосы, белые и синие узоры на лицах, бороды, заплетенные в косы… Дикари, с которыми воевал Киран. Но он же победил их… Видимо, не всех?

Разбойнику, который тащил упирающуюся Аюну, надоело с ней бороться. Он заломил ей руку так, что она упала на колени и взвыла от боли.

Над ее головой раздался резкий приказ на незнакомом языке. Аюну сразу отпустили. Она упала на усыпанную листьями землю, перекатилась и тут же вскочила, тяжело дыша и пытаясь пальцами пригладить взлохмаченные волосы. На зубах у нее хрустел песок, платье помялось и испачкалось. Аюна подумала, что, должно быть, выглядит таким же лесным пугалом, что и захватившие ее разбойники.

Она подняла взгляд и увидела перед собой высокого худого венда. Длинные с проседью волосы сосульками падали ему на лицо, но сам он, похоже, не был стар — хотя это было трудно понять под густой темно-синей раскраской. Его холодный взгляд неожиданно помог царевне успокоиться.

Долговязый что-то сказал одному из своих воинов. Аюна услышала свое имя и знакомое слово «сварга».

— Ты дочь Солнца? — перевел толмач, обращаясь к ней на довольно чистом языке Аратты.

Аюна кинулась к нему и схватила за руку, сама едва осознавая, что делает.

— Что вы такое творите?! Я царевна Аюна, а это мои люди! Да как вы только осмелились поднять руку на дочь Исвархи?! Вы знаете, что с вами теперь будет? — Она быстро думала, чем бы припугнуть дикарей. — Если не прекратите разбой, Исварха отвернется от вас и Первородный Змей пожрет вас во тьме! Немедленно отпустите моих людей!

Толмач быстро переводил ее слова. Долговязый венд слушал и кивал с очень довольным видом.

— Дочь Солнца, — произнес он на искаженном почти до неузнаваемости языке Аратты. — Хорошо!

Он оглянулся на своих людей и, махнув рукой, что-то прокричал им. Аюна поняла, что он их поторапливает. Но тут ему в ответ донесся нестройный восторженный вопль.

— Накхи! — вопили венды. — Накхи!

Что такого радостного в накхах, царевна не поняла. Эти четверо молодых воинов, раненных в последней битве, ехали в обозе в качестве дара ее свирепому жениху. Хоть их и везли в клетках, но одним своим присутствием они доставляли немало беспокойства охране. Когда Аюна впервые увидела их, то в недоумении спросила свою телохранительницу Янди, для чего нужны все эти решетки, если накхов все равно возвращают на родину. Та вначале удивленно воззрилась на госпожу, а затем без стеснения расхохоталась:

«Для них вернуться домой в колодках, в клетке, подобно зверям, — величайшее унижение. Не сомневайся, если они ухитрятся освободиться, то перебьют здесь всех. И тебя, солнцеликая».

«Зачем меня?» — изумилась Аюна.

«Лишь ради того, чтобы вернуться в свой дом с честью и славой…»

Сейчас, судя по застывшим лицам накхов, они отнюдь не разделяли радости вендов от встречи. Разбойники с хохотом тыкали сквозь прутья древками копий. Пленники глядели в никуда, даже не пытаясь защититься от ударов.

Но где охрана, которая всегда была рядом с ними? Царевна, тут же забыв о накхах, завертела головой, однако не увидела никого из своих людей. Где воины, где вся ее свита? Стряпухи, служанки, конюхи? Где, в конце концов, Янди, которая должна ее защищать?!

Наконец она увидела тела в траве и с ужасом осознала, что свиты у нее больше нет. Тех воинов ее охраны, кто еще пытался сопротивляться, быстро и безжалостно добивали у нее на глазах.

— Пойдем! — бросил на том же ломаном языке худой верзила, протягивая к ней руку.

— Нет! — Аюна отшатнулась. — Не тронь меня!

Тот что-то раздраженно бросил и отошел.

— Шерех говорит, ты должна идти с нами, царевна, — подал голос толмач. — Иначе тебя потащат на шесте, как связанную оленуху, а в этом мало чести. Лучше бы тебе послушаться.

— Вы пролили кровь воинов Аратты и подняли руку на дочь Солнца! — прошипела Аюна, сверкнув глазами. — Теперь вы все осуждены и прокляты!

Толмач усмехнулся:

— Все не так! Это Сварга послал тебя Шереху. Возблагодарим милость неба!

* * *

Двое разбойников волокли Янди вверх по склону, явно выбирая укромное место. Янди не сопротивлялась. Лишь обреченно причитала, умоляя отпустить ее. Драться в честном бою с целой ватагой ей вовсе не хотелось. А то, что приятели этих двоих несколько огорчатся, когда увидят рядом с ней трупы своих сородичей, она не сомневалась.