Змеиный маг

Эпло не раз замечал, что Грюндли с мрачным видом следит за ним, словно ее гнетут какие-то касающиеся его тяжкие мысли. Когда Грюндли видела, что Эпло обнаружил ее, она резко кивала ему или встряхивала бакенбардами, разворачивалась и уходила. Элэйк говорила, что Грюндли не поверила дельфинам. По-видимому, Элэйк ошибалась.

Эпло не желал терять время даром, переубеждая гномиху. В конце концов, дельфины сказали им правду. Эпло действительно намеревался использовать мен-шей.

Эпло проводил с меншами большую часть своего времени, медленно и упорно делая их такими, как ему было нужно. Его задача была нелегкой. Менши, напуганные своими ужасными союзниками, могли перейти к восхищению своими будущими врагами.

Эпло боялся только одного. Только один ход мог испортить ему всю игру. Если сартаны обрадуются меншам и, что называеься, прижмут их к сердцу, с Эпло покончено. Конечно, он сумеет скрыться. Змеи-драконы позаботятся об этом. Но тогда ему придется вернуться на Нексус с пустыми руками и сообщить повелителю о своем поражении…

Оказавшись лицом к лицу с подобным выбором, Эпло вообще не был уверен, что захочет возвращаться. Лучше смерть…

Время шло быстро, даже для патрина, которому не терпелось наконец схлестнуться с врагами. Эпло лежал на кровати, когда раздался скрежет и корабль встряхнуло. Раздались встревоженные крики, послышался успокаивающий голос короля.

Подлодки всплыли на поверхность. Их окружало открытое пространство и яркий солнечный свет.

Солнечные охотники настигли солнце.

Глава 26. СУРУНАН. ЧЕЛЕСТРА

Альфреда днем и ночью преследовал подслушанный им разговор между Самахом и Раму. Он снова и снова звучал у Альфреда в сознании, но одно предложение повторялось громче и настойчивей, чем все остальные «Мы должны поступить с ним так же, как с остальными».

С кем — остальными? Кто были эти остальные?

Те, кто обнаружил, что они не боги, что им надлежит не править, а поклоняться? Те, кто открыл, что сартаны — не солнце, а всего лишь еще одна планета? Что с ними случилось? Где они теперь?

Альфред огляделся, словно надеясь увидеть их здесь, у Олы в саду. Еретиков не было на Челестре, Их не было на Совете. Несмотря на некоторые разногласия, все члены Совета, кроме Олы, поддерживали Самаха.

Возможно, Раму всего лишь имел в виду, что в конце концов еретиков переубедили. Альфреду очень хотелось в это верить. Он почти целый час убеждал себя, что так оно и есть. Но та словно бы идущая извне часть его сознания, которая вечно шла наперекор его желаниям (и вдобавок управляла его ногами), заявляла, что Альфред, как обычно, боится смотреть в лицо действительности.

Внутренний спор истощился, оставив Альфреда опустошенным и несчастным. Он устал от одиночества, от разлада с самим собой, Альфред был невыразимо рад увидеть Олу, которая вошла в сад, разыскивая его.

— А, вы здесь, — с напускным безразличием сказала Она. Словно говорила не с Альфредом, а с собакой, дремлющей у его ног. Пес приоткрыл один глаз, чтобы посмотреть, кто пришел, зевнул, повернулся и снова заснул.

Удивленный бесстрастным тоном Олы, Альфред вздохнул. Сейчас Ола явно не хотела иметь с ним дела. Впрочем, может ли он винить ее за это?

— Да, я здесь, — ответил он. — А где, по-вашему, я должен был быть? В библиотеке?

Ола вспыхнула от гнева, потом побледнела и прикусила губу.

— Прошу прощения, — чуть помедлив, сказала она. — Полагаю, я заслужила такой ответ.

— Нет, это я должен просить прощения, — сказал Альфред, испугавшись собственной дерзости. — Я сам не знаю, что это на меня нашло. Не хотите ли присесть?

— Нет, спасибо, — ответила Ола, снова краснея. — Я не могу задерживаться. Я пришла, чтобы сказать вам, что мы получили послание от меншей. Они прибыли на Дракнор, — ее голос стал холодным. — Они хотят встречи.

— Что такое Дракнор? Одна из лун?

— Да, несчастное создание. Предполагалось, что дьюнаи впадут в спячку, когда морское солнце уйдет, а потом мы разбудим их, и они последуют sa солнцем. Но после того, как мы ушли, большинство дьюнаи так и не проснулись. Я даже сомневаюсь, что прожившие там все это время менши догадывались, что живут на живых существах.

К несчастью, драконы-змеи однажды поняли, что дьюнаи живые. Они напали на одну, разбудили ее и с тех пор мучают. Если верить дельфинам, змеи медленно пожирают ее. Вся ее жизнь — мука и страх.

Да, — добавила Ола, заметив, что Альфред побледнел от ужаса, — это те самые змеи, которые вступили в союз с вашим другом патрином. И с меншами.

Альфреда замутило. Он посмотрел на мирно спящего пса.

— Я не могу в это поверить. Даже насчет Эпло. Да, он патрин — честолюбивый, холодный, с тяжелым характером. Но он не трус. Он не жесток. Он никогда не станет ради наслаждения мучить беззащитное существо.

— И тем не менее он сейчас находится на Дракноре, и с ним менши. Но они не хотят оставаться там. Они собираются перебраться сюда, в это королевство. — Ола взглянула на сад, такой прекрасный в наступивших сумерках. — По этому поводу они и хотят с нами встретиться.