Змеиный мох (СИ)

— Послушай… — я, конечно, была здорово пьяная, язык заплетался, но голова, как ни странно, соображала вполне ясно. Видимо, весь алкоголь выпили тараканы и легли спать. — Насчет архивных файлов…

— Надька, ну тебе делать нехрен, что ли? — поморщился он. — Решила все корабли разом спалить?

— Подожди. Помнишь, ты летом тогда спросил, не жалею ли я, что у нас ничего не вышло? А ты — не жалеешь?

— Зачем тебе это?

— Ну уж точно не для того, чтобы в постель затащить с горя, — я с досадой треснула себя кулаком по колену. — Я не настолько ку-ку, отшить одного мужика по причине его женатости, чтобы тут же переспать с другим, не менее женатым.

— Даже если б и захотела, не получилось бы. Нет, Надя, я — не жалею. Давай я тебе скажу открытым текстом, и больше мы к этому возвращаться не будем, идет?

— Говори, — кивнула я.

— У нас с тобой был шанс, но ничего не вышло. Я выбрал Марину и ни разу об этом не пожалел. Но ты для меня всегда будешь значить очень много. Ты — часть моей жизни. Достаточно важная часть. Да, иногда я вспоминаю что-то из прошлого. Как сегодня, когда ты пела. Но это абсолютно неважно. Понимаешь? — я снова кивнула. — Ну и отлично. Пойдем, я тебя хотя бы до лифта доведу.

Дома я рухнула в постель, едва раздевшись, даже не смыв макияж. И в ту же секунду зазвонил будильник. Был огромный соблазн забить на все и остаться дома. Но каким-то нечеловеческим усилием все-таки удалось выковырять себя из-под одеяла. Стоило поехать на работу хотя бы уже для того, чтобы написать заявление об уходе.

Добравшись на такси, я вошла в офис, когда до начала рабочего дня оставалось полчаса. В отделе никого не было. Ну еще бы — после вчерашнего-то!

Выпив кофе, я взяла лист бумаги из принтера. Кому, от кого и короткая строчка: прошу уволить по собственному желанию. Сегодня — восемнадцатого сентября. Число, подпись.

Ручка покатилась по столу, упала на пол. Я наклонилась за ней, закружилась голова. Села на пол, прислонившись к дверце шкафа, и провалилась то ли в дремоту, то ли в полуобморок. В чувство привел громкий разговор в спейсе. Из-за шкафа меня не было видно, я хотела встать, но ехидный голос Эли заставил замереть на месте.

— Лисочка, а где это ты ночевала, а? Морда мятая, кофточка вчерашняя.

— Не твое дело! — зло буркнула Алиса.

Стук каблуков, скрежет отодвинутого стула.

— Девки, а она не Лактионова трахнула часом? — фыркнула Вика. — Вчера висла на нем, а потом следом побежала, когда ушел.

— Видать, у него на нее не встало, — хихикнула Алена. — Поэтому и злая такая.

— Заткнись, ты, корова!

— Да ну! — рассмеялась Эля. — Лактионов вчера весь вечер на Хромову пялился, пока та не свалила. А уж когда пела… Нет, я вам давно говорила, он точно на нее запал.

— Хромова?! — голос Алисы взвился выше кукурузины Лахта-центра. — Я вчера зашла за сумкой, а Хромовой вашей Лисицын здесь вставлял по самые гланды. С распахнутой дверью.

Я встала, одернула юбку и вышла в спейс. Алиса застыла на месте, глупо приоткрыв рот. Остальные тоже молчали, затаив дыхание. Подойдя к ней вплотную, я улыбнулась, как будто внезапно получила квартальную премию. Ну вот просто ослепительно, на все тридцать два зуба. Схватила ее за прядь волос, которые не мешало бы помыть, захлестнула под горло, затянула вокруг.

— Надя! — испуганно вскрикнула Светка.

— Захлопни свою поганую пасть, сучка! — сказала тихо, глядя в Алисины вытаращенные глаза и продолжая улыбаться. — Пока я тебе язык не оторвала и не заставила проглотить.

Отпустив ее, я зашла к себе, взяла заявление и направилась к двери — в гробовой тишине. В приемной положила листок на Ленкин стол и хотела тут же уйти, но из кабинета вышел Денис. Похоже, вселенная решила надо мной всласть поиздеваться.

Взяв мое заявление, он едва ли не втолкнул меня в кабинет и закрыл дверь. Быстро подошел к столу, написал что-то в углу листа и протянул его мне.

— Второго октября?! — рассмотрев, какой датой он пометил «В приказ», я едва сдержалась, чтобы не заорать. — Ты что, издеваешься?!

— Две недели. Все по закону. Отнеси в кадры и иди работай.

Сердце бухало в ребра так, что отдавало в уши. Перед глазами от ярости начали расплываться темные круги. Я подошла ближе, с трудом пропихивая в легкие ставший твердым и колючим воздух.

— Какого черта, Денис?

— Это я тебя хотел спросить, какого черта.

Ледяной взгляд так знакомо сузившихся глаз. Стальной голос, похожий на лезвие остро заточенного ножа.

— Решил отомстить?

— Нет. Закончи все дела, научи Светлану всему, что она должна знать, — и можешь проваливать. К чертовой матери. Двух недель, думаю, как раз достаточно. Надеюсь, совести хватит не брать липовый больничный.

— Совести?! Это ты говоришь о совести?

Меня захлестнуло с головой. Руки чесались схватить что-нибудь и грохнуть об пол.