Змеиный царь

Человек имеет право остановиться, чтобы оказать помощь. Вот, стало мужчине плохо, Аня ему помогла. И помогает…

И не надо говорить о провокациях. Вот, вам так понадобится остановить кого-то, а он проедет мимо. Потому что твари, вроде этих «мотоциклетов» испугали людей до последней грани. Все дрожат за свою шкуру…

А ведь доставалось бы им вот так по заслугам, сот раз бы подумали гады, останавливаться или нет на шоссе рядом с одинокой девушкой, открывать свои поганые рты — или быстренько ехать мимо, в кроватки…

И — нет. Родителей этих гадов Аня тоже не жалела.

Это ведь задача отца и матери, объяснить ребенку, что такое хорошо, и что такое плохо. А если твое чадушко считает изнасилование хорошим делом…

Чего тут удивляться печальному концу?

Аня медленно, не дай Бог нарушить правила и остаться хоть на каких приборах, проехала по улицам города туда, где горел свет.

Приемный покой четвертой больницы.

Так, теперь набрать номер…

— Петька, ты сегодня не на дежурстве?

— Пулеметчица?

— Ага, я…

— Есть такое… заруливай.

— Я с работой.

— Твою змею…

— Петенька, милый… очень надо!

— Ладно, сейчас выйду.

Аня улыбнулась, отключая телефон.

Медколледж — место своеобразное. Для кого-то это возможность выйти замуж (чаще всего за военного), для кого-то получить самую простую специальность медсестрички, которая не даст помереть с голоду, а для кого-то и трамплин.

Не все поступают в ВУЗ с первого раза. Тем более, в медицину. И тут есть свои лазейки, к примеру «квоты».

Ты можешь заключить договор с какой-нибудь поликлиникой, они тебе образование, ты у них отработать пять лет. Ну, это грубо говоря.

Только вот хорош этот способ для тех, у кого есть папа-мама-квартира-содержание. Медвуз — каторга, впахивать там надо денно и нощно, а жить как? И на что?

Стипендия — это песня из советских времен, сейчас на нее даже комнату в общаге не снимешь. Так же, якобы бесплатную…

Поэтому ребята поступают хитрее.

Они заканчивают медколледж, потом идут, устраиваются на работу, а уж потом, чуть-чуть, примерно за полгода — год освоившись на рабочем месте, находят тех, с кем заключают договор. И идут не обязательно на первый курс. Они же большую часть экзаменов могут сдать, они все это недавно зубрили… Даже если на первый курс — им есть где работать, они уже что-то зарабатывают, с голоду не подохнут.

Петя был именно из таких.

Сам пробивался, работал, зарабатывал…

Сейчас он был одним из лучших хирургов четвертой больницы, счастливо женатым, с красавицей-женой и двумя лапочками-дочками. Что еще надо для счастья?

Побольше денег.

Дети — это не просто счастье.

Это еще пеленки, распашонки, подгузники, кроватки, коляски, да, и еще ребенка надо кормить три раза в день, и не сеном с лугов…

Порядок сумм примерно таков.

Коляску можно купить в ценовом диапазоне от двух тысяч. Верхний порог тут не ограничен.

А вот суммы, которые платит государство… таки, чтоб нашим чиновникам такую пенсию платили. Полтора года тебе платят процент от зарплаты.

Ребенка берут в ясли в два года, а то и позже. На неполный день, плюс кроха болеет, кашляет и прочее, требует собой заниматься…

С полутора лет и до трех государство платит любящей маме пятьдесят рублей в месяц.

И — нет. Не тысяч. Просто пятьдесят рублей. Потом «помогать» перестают вообще. Здорово, правда?

Поэтому Петя дневал и ночевал на работе, не стеснялся брать «калымы», и сбивался с ног в поисках приработка.

Вот и сейчас он ждал у пожарного входа, крутил в пальцах четки, о чем-то думал, дышал ночным воздухом…

— Привет, Пулеметчица.

— Привет, Петруха…

Да, вот такая дружба сложилась. Когда тебя зовут Анной, и ты этакая богатырша, когда кроме тебя в группе есть еще Вася — тоже бобер молодец, и когда есть Петя, хрупкий ботаник…

Удивительно будет, если вы не станете персонажами анекдотов.

Так и проходили все три года Анкой, Петькой и Чапаевым. Сдружились на этой основе, прикрывали друг друга, делились конспектами, и не теряли связи в дальнейшем.

— Анка, ты во что ввязалась, зараза? — ахнул друг, наблюдая, как из машины появляется на свет окровавленное тело.

— Хрен его знает, Петруха. Но это точно что-то неприятное, — честно ответила Аня. И потащила бессознательную тушку, кряхтя от тяжести.

Петя подхватил мужика за ноги, принимая на себя часть веса.

— Погоди, помогу. Пулеметчица, твою змею…

Привычка поминать змей у них осталась из медколледжа. С того же первого курса, где они поиздевались над преподавателем по патанатомии.

Преподаватель косил под графа Дракулу, предпочитал все черное, мазал гелем каштановые волосы до плеч, кажется, даже глаза подводил…

А вот издеваться над друзьями не стоило. Тогда бы и не увидел он в один прекрасный день в ящике стола симпатичного ужика.

Ребята специально ездили, в другом городе покупали, пятна гуталином замазывали, а он…

Препод так визжал, что бедная змейка чуть разрыв сердца не схлопотала!

Вот, с тех пор выражение и прижилось.

* * *

Спустя час Петя вышел из операционной.

— Ань, ну что я тебе могу сказать? Ранили его от души, грудь разворотили малым не до ребер, мясо, как стесали. Чем его так могло приложить, даже не подозреваю.