Змеёныш

Тревожась за безрассудство раба и восхищаясь его смелостью, Шака достала стрелу и положила её на тетиву, не отводя взгляда от готовящегося к прыжку хищника. И всё же она упустила тот момент, когда распрямилась пружина, и тело гиззарда взвилось в воздух. Шака инстинктивно отпрыгнула в сторону, а Аласдэр, наоборот, бросился ему навстречу, выставив перед собой копьё. Хищник не успел увернуться, и острое широкое лезвие вошло ему в грудь по самую рукоятку. Издав истошный визг, полный боли и ярости, гиззард рухнул на землю, вырвав копьё из рук Аласдэра. Тот мгновенно выхватил «айосец» и отрыгнул подальше от бьющегося в агонии хищника. Гиззард пытался подняться, но ему мешало длинное и тяжёлое древко копья. Он в ярости грыз его, и толстое, крепкое, специально обработанное дерево, буквально на глазах, превращалось в щепы. Из пасти хищника на землю текла кровь, забрызгивая всё вокруг, и чем больше её становилось, тем больше слабел хищник. Наконец, он устало опустился на землю, хрипло и судорожно дыша и не сводя с противников пылающего зелёным огнём ненависти взгляда. Но стоило Аласдэру сделать хоть шаг вперёд, он угрожающе приподнимался и булькающее шипел. И тогда Шака, чтобы прекратить напрасные муки благородного животного, выпустила стрелу, попав ему прямо в глаз. Это не был достойный похвалы выстрел: с такого близкого расстояния трудно промахнуться. Гиззард вскинулся, ещё раз взвизгнул, и упал набок, судорожно вытянув могучие лапы.

И тут позади послышался топот, тяжёлое дыхание бегущих, и на поляну выбежал Игасо с тремя солдатами.

– Что?.. – начал он. Но, увидев распростёртого на земле гиззарда, умолк на полуслове. Отдышавшись, укоризненно покачал головой. – Госпожа Шака, вы неосторожны.

– Почему? – улыбнулась девушка. – Не гиззард напал на нас, а мы на него… Возьмите барана и снимите с хищника шкуру – это будет чудесный трофей, – приказала она.

Аласдэр с трудом выдернул копьё из груди мёртвого хищника – так силён был удар.

Когда они вернулись в лагерь, их встретил встревоженный капитан. Увидев госпожу целой и невредимой, с облегчением вздохнул.

– Всё в порядке?

– Да… Мы забрали у голодного гиззарда добычу, а также его шкуру, – с улыбкой ответила девушка.

– Его яростный визг было слышно даже сюда… Игасо тут же поднял людей и бросился к вам на помощь.

– Они успели как раз вовремя, чтобы снять шкуру ещё засветло.

Вскоре вернулись воины во главе с Игасо, принеся тушу выпотрошенного барана и скрученную шкуру гиззарда. Осмотрев её, капитан сказал:

– Это ещё молодой и неопытный самец… Вряд ли вы так легко справились бы с ветераном…

– Аласдэр настоящий герой… Ярость этого красавца была не меньше, чем у старого и опытного животного. А силы, возможно, даже больше.

– Да, конечно… – не стал спорить капитан, сам заядлый охотник, видя, с каким рвением госпожа защищает раба. – Лично я бы не желал встретиться ни с каким гиззардом – ни с молодым, ни со старым… Даже с детёнышем.

– Я хочу сохранить эту шкуру. Когда мы вернёмся в Альтаман, я отдам её лучшему кожевеннику и прикажу пошить из неё куртку для Аласдэра. Он её заслужил.

Даже в наступивших сумерках было видно, как зарделось от удовольствия лицо раба.

На следующий день в путь отправились поздним утром и прибыли в Ваалд вечером, пройдя оставшийся путь без всяких приключений.

После огромного прекрасного Альтамана с широкими площадями, прямыми мощёными улицами, великолепными зданиями и величественными храмами, Ваал показался Шаке маленьким, грязным, жалким, провинциальным городишком, хотя он был не меньше других подобных городов, того же Сумера или Лекхима. Родившаяся и выросшая в метрополии, Шака до сих пор нигде не бывала, и с презрением смотрела на узкие тесные улицы с колеями от повозок, кучами навоза и мусором по обочинам, толпы разношерстно и небогато одетых горожан, невысокие деревянные домишки и бедные облезлые храмы. Но всё же она рискнула остановиться в гостинице, решив провести в Ваалде несколько дней, чтобы рассмотреть его получше и ознакомиться с местными достопримечательностями.

Ваалд считался перевалочным пунктом для обозов, идущих с юга по Старому Торговому пути из Алдании в Сумер и наоборот. Он представлял собой довольно оживлённый торговый центр. Здесь часть товаров продавалась, а часть перегружалась на корабли и отправлялась в Альтаман. Другие товары перевозились многочисленными обозами дальше в Сумер или, наоборот, на юг в Алданию.

Эти сведения заинтересовали девушку. Целый вечер она провела в обществе усталых купцов, с жадностью слушая их рассказы об иных странах и дорожных приключениях.