Змеёныш

Низенькая дверца со скрипом отворилась, высунулся человек. Поглядел на гостей, шагнув вперёд, распрямил спину. Настоящий великан — куда крупней здоровяка Пригоршни. Ветер, как по заказу, погнал струи тумана, которые серым саваном окутали хозяина болот. Рослая фигура Шамана была задрапирована в широкую накидку, на голове его Хромой разглядел что-то вроде короны. Струи тумана обтекали гигантскую фигуру, сквозь призрачную пелену тёмный силуэт казался ещё больше.

— Не ори, бродяга, — хрипло пророкотал хозяин. — Чего надо тебе?

Пригоршня несколько замялся, но быстро справился со смущением.

— Шаман, идём с нами к Ковалям. Младшего брата зарезали, Михаил награду обещает тому, кто убийцу найдёт. Мужики тебя решили позвать.

Шаман тяжело задумался, глядя поверх голов гостей. Хромой, хотя был циником, скептиком и материалистом, невольно поёжился. Как-то непривычно он себя почувствовал в этом туманном месте, да ещё рядом со странным болотным жителем. Было в Шамане что-то по-настоящему необычное, даже по меркам Зоны удивительное.

— Хабар украли, половину — тому, кто найдёт, — добавил Пригоршня. — Хороший хабар.

— Что же, — изрёк Шаман. — Ступайте, откуда пришли, той же дорогой. Да не оглядывайтесь, не то беда выйдет! Духи смотрят в спину. Не сердите духов!

Сталкеры пошли обратно, теперь первым оказался Хромой. Он двигался вдоль вешек не так уверенно, как Никита, поэтому Шаман успел их догнать и выбрался на берег болота почти одновременно с гостями. Великан прижимал к груди охапку вешек — на ходу выдёргивал. Он бросил грязные палки на траву и перекинул из-за спины трёхлинейку Мосина, обмотанную шерстяной тряпкой с грязной бахромой. Из тряпья выступал конец ствола и короткий трёхгранный штык — ржавый и очень зловещий, неприятный с виду. Мрачно сопя, Шаман оглядел провожатых. Хромой с любопытством наблюдал за ним — таких колоритных обитателей Зоны он прежде не встречал. Хозяин болота в самом деле оказался ростом выше Пригоршни, да и в плечах пошире, с головы до ног его окутывал плащ, живописно заляпанный грязью и разрисованный странными символами. Кое-где на балахон нашиты пробитые гильзы, косточки, перья — всё перемазанное болотной тиной. На ногах здоровенные сапожищи, в тени под капюшоном прячется покрытое узорами лицо, то ли разрисованное, то ли в татуировках. А ещё гигантскую фигуру украшали челюсти псевдогиганта, напяленные поверх капюшона на манер короны.

— Ты! — Огромный грязный палец уставился в лицо Никиты. — Бензином воняешь. Это дрянь. Дурно воняешь! Это не нужно! Неправильно!

— Так а чего, а как же… — удивился сталкер. — Костёр, там, разжечь, если сыро, так бензинчику плеснёшь, бывает, или ещё что…

— Костёр — это нужно. Правильно, — смилостивился Шаман. — Живой огонь. Зона не для того мира, где бензин. Наг человек, и бос, и глуп пред Зоной. Но дан людям живой огонь! Он нам нужен, он правильный… Ты!

Ручища указала на Хромого.

— А это Хромой! — пояснил Пригоршня. — Он тут недавно.

— Ты, человек, — не слушая, продолжал рокотать болотный житель, — на компьютер глядишь часто. Это неправильно, это плохо. Ты — человек, а не машина.

Хромой пожал плечами. Ну да, он поглядывал на монитор КПК, ждал, включит ли Шаман свой, выйдя из болота. Нет, не включил.

— Идём, что ли? — В присутствии болотного великана Пригоршня казался меньше, чем был на самом деле. — По дороге расскажу, как у Ковалей было.

— Огонь расскажет, — величественно откликнулся Шаман. — Ты напутаешь, огонь не соврёт. Он скажет верно, а не так, как ты увидел. Человек врёт. Сам себе врёт больше, чем другому. Огонь всё видит.

— Да как хочешь, — покладисто согласился Никита. — Огонь, так огонь, кто б спорил, а я ж — так никогда.

Пока шли к лагерю Ковалей, Хромой украдкой разглядывал Шамана. Тот шагал широко, держался чуть в стороне, а ПДА так и не включил, хотя Хромой был уверен — под грязной хламидой наверняка припрятан комп. Ишь, толкует о вреде техники, а «мосинкой» не брезгует.

Пригоршня не мог молчать подолгу, он то и дело принимался болтать, но стоило Шаману бросить в его сторону хмурый взгляд — сразу смолкал. Взгляд у Шамана был тяжёлый, гнетущий. Рисунки на физиономии, спрятанной в тени под капюшоном, выглядели пугающе — казалось, будто по лицу пробегают волны, тёмные пятна сливаются в странные изменчивые узоры. Изредка Шаман издавал глухие мрачные звуки, не похожие на членораздельную речь.

Братья Ковали обосновались на старой подстанции, несколько обветшалых зданий до сих пор окружала двухметровая бетонная ограда. До катастрофы в этом месте проходила высоковольтная линия, ажурные мачты и сейчас торчали на холмах, ветер мотал обрывки кабелей.