Знаем ли мы русский язык? Используйте крылатые выражения, зная историю их возникновения!

Благодарю тебя за песенность города,

И откровенного, и тайного.

Благодарю тебя, что всем было холодно,

А ты оттаяла, оттаяла… —

пел Муслим Магомаев.

В обыденной речи это слово сегодня звучит несколько напыщенно, хотя я сама его использую. «Благодарю вас! О, благодарю! Мне было так хорошо!» – этими словами герой фильма «Покровские ворота» Хоботов поблагодарил медсестру Людочку… за курс уколов.

А вот фраза « благодарю покорно !» стала восприниматься с ироническо-саркастическим подтекстом, совсем как: держи карман (шире), дожидайся, как же! дудки, дурака нашёл, жирно будет, играй назад, избавь (избавьте), не согласен, ну уж нет, слуга покорный, так я и дал, уволь (увольте), разбежался, прям сейчас и др.

Это слово произошло от более устаревшей формы – благодарствуйте, которое сегодня можно встретить в произведениях писателей XVIII века либо – что уж совсем большая редкость – в поэзии XX века.

Не бродить путями старыми,

Новых вовсе не торить…

–  Благодарствуйте, сударыня,  —

Буду нынче говорить.

Всё, что было нам подарено,

Утекает как вода…

–  Благодарствуйте, сударыня,

За последние года… —

написал Владимир Солоухин.

А ведь как красиво звучит! И вневременно.

Так что теперь самое время поговорить о времени – простите за тавтологию.

Я уверена, забывшие надеть часы знают, что правильно спросить: «Сколько времени?» или «Который час?». Эти формы абсолютно равноправны. Справедливости ради скажем, что большинство так и задаёт свой вопрос.

Трудности наступают, когда мы хотим узнать время закрытия магазина или любого другого учреждения.

В этом случае, как правило, следует вопрос: «До скольки работает?» Даже и не знаю, как написать это «до скольки?». То ли, как наречие, слитно? То ли раздельно? Но голову ломать не стоит, потому что нет такого слова в русском языке.

Правильно спросить: «До которого часа?» Языковая норма допускает и вопрос «до скольких?» – причём ударение в слове «скольких» всегда падает на первый слог. Оно неподвижное.

Считается возможным спросить и «во сколько закрывается магазин?». Но, например, у Анны Андреевны Ахматовой такая форма вызывала негодование.

Лидия Чуковская в «Записках об Анне Ахматовой» передаёт её слова: «Я считаю неприличным делать замечания людям, если они неверно говорят. Неприличным и пошлым. Ничего не поправляю. Всё переношу. Но вот «во сколько» вместо «в котором часу» или вместо «когда», – тут она задохнулась от гнева и дальше произнесла по складам, – я вы-нес-ти не мо-гу».

Нельзя не доверять языковому чутью гениального поэта. Наверное, и в самом деле лучше спросить: «В котором часу?» Вопрос «когда?» сейчас чаще подразумевает дату, а не часы и минуты.

Ещё один «спорный» вопрос – «кто последний?» или «кто крайний?».

Как правильно спросить? Люди то и дело поправляют друг друга – хоть в очередь не вставай!

– Вы последний? – спрашивают в очереди.

– Я не последний, – порой обижается какой-нибудь детина, – а крайний!

Также и у подводников из суеверия не бывает последнего погружения – только крайнее, и у лётчиков последнего полёта.

У сторонников вопроса «кто крайний?» есть веский аргумент – слово «последний» люди воспринимают как синоним слов «ничтожный», «плохой». Не зря же англичане после слова «the last» добавляют «but not the least» – «последний, но не худший». И тем не менее бояться слова «последний» – это такой языковой предрассудок, как «нелюбовь» к слову «садиться», которое якобы обязательно вызывает тюремные ассоциации. Вместо «садитесь» мы норовим сказать «присядьте».

Однако правильно спросить «кто последний?» – от слова «след» – то есть по следу кого вам предстоит пройти.

Да и приглашение «садитесь» гораздо вежливее, чем «присядьте». «Присядьте» – это намёк на то, чтобы приглашённый долго не засиживался.

Словечко «присаживайтесь» родом из уголовного сленга.

Следователь подследственному: «Садитесь». Подследственный-»юморист»: «Спасибо, насидеться ещё успею, лучше я присяду».

Как вас теперь называть?

Помните, был фильм с таким названием? Про шпионов и разведчиков. Но у нас речь пойдёт вовсе даже не о них и не о кино.

Богатство русского языка неоспоримо. И всё-таки один пробел в современном «великом и могучем» явно имеется.

Раньше всё было просто: уважительное обращение к собеседнику – господин, госпожа. Но после перевернувших все сферы российской жизни октябрьских событий 1917 года в ответ на это можно было услышать тираду Шарикова и иже с ним: «Господа все в Париже!» ( Булгаков М. Собачье сердце).