Знаем ли мы свои любимые сказки? Тайны и секреты сказочных произведений. О том, как сказки приходят к людям из прошлого и настоящего

Книга не сочинялась. Сельма понимала, надо совместить реальность и вымысел, но как? Она не могла подобрать стержня, что объединил бы все повествование. Не написав ни строчки, писательница решила поехать в усадьбу Морбакку, где она родилась и провела детство, – вдруг придет вдохновение? Когда-то ее родной дом был пропитан преданиями и легендами, которые пересказывались девочке. Но после смерти отца усадьбу продали за долги. Сельма больше ни разу не была там и потому решила приехать под вечер, чтобы не попадаться на глаза чужим людям. И вот в вечерней мгле она остановилась у большого клена, и вдруг рядом с ней на землю опустилась стая голубей. Родители всегда держали уйму птиц в доме, но сейчас Сельма поняла – это знак. Голуби ведь прилетают только на хозяйский зов. Выходит, они до сих пор считают Сельму хозяйкой… И вдруг Сельма услышала тоненький голосок. Он звал на помощь. На посыпанной гравием дорожке крошечный человечек, не больше ладони, отбивался от громадной совы. Сельма отогнала хищницу. И человечек поведал ей, что зовут его Нильс и он путешествует со стаей диких гусей.

М.Г. Фрай. Заставка к «Путешествию Нильса…»

Это была поразительная встреча – волшебный сюжет, который ниспослала ей родная усадьба Морбакка.

«Ну и счастье же встретиться с тем, кто на гусиной спине пропутешествовал по всей Швеции! – напишет Легерлёф позже. – Все, что он рассказал, я опишу в своей книге».

Так оформился этот поразительный замысел – показать природу и города Швеции, старинные обычаи и архитектурные достопримечательности глазами ребенка, облетевшего страну. Не забудем, что сейчас взгляд сверху – дело привычное: самолеты всегда под рукой. Но в те времена – самолетостроение только зарождалось…

По-разному приходят сюжеты к сказочникам. То свои сказки им рассказывают старики (как братьям Гримм), то дети требуют сочинить про что-то неведомое (как девочка Ида потребовала от Андерсена рассказать сказку про бал цветов). Но чтобы так?! Недаром, когда Лагерлёф рассказала про встречу с Нильсом в издательстве, ей подсказали адрес лучшего психиатра Стокгольма. Правда, когда книга «Путешествие Нильса…» вышла, все стали говорить, что у фрекен Лагерлёф «весьма развитое воображение».

Впрочем, ее всю жизнь ругали за неуемное воображение. А она писала не просто в традициях Андерсена или Киплинга, но ориентируясь на стремительный научный прогресс, нашла сказочному жанру совершенно уникальное применение: создала сказку научно-познавательную (как это ни парадоксально звучит).

Что ж, проторенными путями эта шведская писательница не пользовалась – ни в творчестве, ни в своей жизни. А жизнь фрекен Сельмы была ох какой трудной. И невозможно рассказать об этой замечательной писательнице, не поведав о ее жизни. Потому что, если Ханс Кристиан Андерсен говорил: «Самая лучшая сказка – это сказка жизни», то Сельма Лагерлёф сказала в своей автобиографии: «Сказки правят жизнью».

Для Сельмы это была чистая правда. И вот, сбиваясь и путаясь, фрекен Лагерлёф рассказывала историю странной встречи с крошечным мальчуганом заказчику учебника из Общества учителей Альфреду Далину. Писательница всегда была робка и тяжело сходилась с людьми. Вот и сейчас никак не могла объясниться. Бедный господин Далин слушал, вздыхая, и лихорадочно выискивал в памяти адрес лучшего психиатра Стокгольма.

– Понимаете, это будет не обычный учебник, а описание путешествия по Швеции! – захлебывалась Сельма. – Но путешественники – дикие гуси, а отели – болота и топи. А все приключения разыграются среди лисиц, аистов, журавлей и всех тех загадочных жителей, что до сих пор живут в Швеции. Я могу подробно описать наших великанов, привидений, ведьм, русалок, леших, хранителей древних кладов и ископаемых.

– Подробно? Вы их всех знаете?

– Конечно! – обрадованно подхватила Сельма. – Получится не скучный, плохо запоминающийся учебник, а захватывающий роман.

Господин Далин, вспомнив наконец адрес одной приемлемой лечебницы, поднял на Сельму глаза:

– А где же ваша очередная провожатая? Хочу ее попросить, чтобы она сходила по одному адресу.

Ни о чем не подозревающая Сельма улыбнулась:

– А я одна. В последнее время я хорошо себя чувствую. Хватает и ее! – Сельма легонько потрясла своей тростью. – Поверьте, рукопись скоро будет готова!

И она ушла, почти «окрыленно» опираясь на свою «третью ногу». Что ж, ей действительно пока не нужны провожатые. Хотя подруги всегда к ее услугам. И баронесса Софи Алдеспарре, которая горячо поддерживала Сельму, когда та писала свой первый роман, и давняя подруга Софи Элькин, и фрекен Уландер, ставшая ее литературным секретарем. Сельме регулярно приходится прибегать к чьей-нибудь помощи. А что тут поделаешь?..