Читаем Знаем ли мы все о классиках мировой литературы? полностью

Услышав рассказ Киплинга об индийских джунглях, детская писательница Мэри Доджи уговорила его создать из них литературный текст. Две книги Киплинга с его собственными иллюстрациями, получившие название «Книги джунглей», вышли в 1894–1895 годах. «Книги джунглей» имели огромный успех и, по словам самого автора, «породили целый зоопарк подражаний». Наиболее известное из них – один из самых живучих образов массовой культуры «Тарзан, приёмыш обезьян» (в журналах и в книге в 1912–1914 гг.), авторства американца Эдгара Райса Берроуза, писателя, провалившего экзамены в самую престижную военную академию США Вест-Пойнт и влачившего гарнизонную рутину в 7-м кавалерийском полку в форте Грант в Аризоне. Но, как считают литературоведы, сами «Книги джунглей» принадлежат большой литературе, они сделали Киплинга на короткое время одним из популярнейших писателей его времени.

В 1899 году Киплинг уехал в Южную Африку, где началась Англо-бурская война. Несколько месяцев он провёл в действующей армии, выпускал там военную газету и посылал в Англию репортажи об этой войне, без отчётов компетентным органам наверняка тоже не обошлось, но даже и без них функцию разведчика он выполнял – известно, что 99 процентов информации английские, а вслед за ними и американские разведывательные службы по традиции черпают из открытых источников, вроде социальных сетей. Интеллектуалы всего мира были на стороне буров, фермеров-колонистов, которые методами партизанской войны, вооружась допотопным охотничьим оружием, садовым инвентарём, знанием местности и крестьянской смекалкой, поначалу вполне успешно громили британские колониальные части. Но Киплинг был целиком на стороне Британской империи – сказывался школьный карцер. Военные публикации Киплинга стали причиной резкого снижения его популярности как писателя. Но вместо книги об Англо-бурской войне, Киплинг создал роман «Ким», в котором описывал приключения «туземнорождённого» мальчика-шпиона и буддийского монаха, странствующих по Индии. Киплинг получил Нобелевскую премию по литературе (1907), а подробную и в целом достоверную книгу о войне англичан и буров написал сэр Артур Конан Дойль, военный врач и, позже, теоретик спиритизма, создатель бессмертных образов Шерлока Холмса и доктора Ватсона.

Российские литературоведы в их благородной щедрости и учёной разборчивости настаивают на том, чтобы мы различали Киплинга-колонизатора и Киплинга-писателя. Ю.И. Кагарлицкий говорит: «В «Киме» Киплинг… не следует своей политической тенденции. Впоследствии даже те его произведения, которые были написаны «на злобу дня», начали читаться отвлечённо от исторического контекста… Кто сейчас помнит, скажем, что знаменитое стихотворение «Пыль» написано в прославление английского солдата, ведущего одну из самых несправедливых войн в истории? Разве не читается оно сегодня просто как великолепное стихотворение о повседневных тяготах войны? В «Киме» это общечеловеческое начало заложено очень глубоко. Оно составляет его фундамент». Другие специалисты настаивают на тонком видении Киплингом особенностей порабощённых британцами культур. «Вопреки распространённому мнению, Киплинг никогда не отрицал достоинств азиатской культуры, – говорят нам Н. Дьяконова и А. Долинин. – Более того, он терпеливо пытался понять «закон» Востока, расшифровать его «код» и даже взглянуть на мир с его точки зрения. Проблема выбора, с которой сталкивается главный герой его романа «Ким» (1901), колеблющийся между двумя моделями поведения, восточной и европейской, казалась ему вполне реальной».

В 1902 году Киплинг возвратился в Англию и с тех пор безвыездно жил в своём доме в Сассексе. Выпустил «Сказки просто так», а также сборник английских легенд и преданий в собственной обработке – книгу, лёгшую в фундамент современной фэнтези-литературы наряду с произведениями профессора Джона Толкиена. Но, несмотря на попытки расшифровать «код Востока», именно Киплингу принадлежит крылатая фраза: «Запад есть Запад, Восток есть Восток». Правда, в «Балладе о Востоке и Западе» он написал немного иначе:

О, Запад есть Запад, Восток есть Восток, и с мест они не сойдут,Пока не предстанет Небо с Землёй на Страшный Господень Суд.Но нет Востока и Запада нет, что – племя, родина, род,Если сильный с сильным лицом к лицу у края Земли встаёт?
Перейти на страницу:

Все книги серии Занимательная наука (Центрполиграф)

Откуда приходят герои любимых книг. Литературное зазеркалье. Живые судьбы в книжном отражении
Откуда приходят герои любимых книг. Литературное зазеркалье. Живые судьбы в книжном отражении

А вы когда-нибудь задумывались над тем, где родилась Золушка? Знаете ли вы, что Белоснежка пала жертвой придворных интриг? Что были времена, когда реальный Бэтмен патрулировал улицы Нью-Йорка, настоящий Робинзон Крузо дни напролет ждал корабля на необитаемом острове, который, кстати, впоследствии назвали его именем, а прототип Алеши из «Черной курицы» Погорельского вырос и послужил прототипом Алексея Вронского в «Анне Карениной»? Согласитесь, интересно изучать произведения известных авторов под столь непривычным углом. Из этой книги вы узнаете, что печальная история Муму писана с натуры, что Туве Янссон чуть было не вышла замуж за прототипа своего Снусмумрика, а Джоан Роулинг развелась с прототипом Златопуста Локонса. Многие литературные герои — отражение настоящих людей. Читайте, и вы узнаете, что жил некогда реальный злодей Синяя Борода, что Штирлиц не плод фантазии Юлиана Семенова, а маленькая Алиса родилась вовсе не в Стране чудес… Будем рады, если чтение этой книги принесет вам столько же открытий, сколько принесло нам во время работы над текстом.

Юлия Игоревна Андреева

Языкознание, иностранные языки
Знаем ли мы все о классиках мировой литературы?
Знаем ли мы все о классиках мировой литературы?

…«И гений, парадоксов друг» – гений и впрямь может быть другом парадоксов своей биографии… Как только писателя причисляют к сонму классиков – происходит небожественное чудо: живого человека заменяет икона в виде портрета в кабинете литературы, а всё, что не укладывается в канон, как будто стирается ластиком из его биографии. А не укладывается не так уж мало. Пушкин – «Солнце русской поэзии» – в жизни был сердцеедом, разрушившим множество женских судеб, а в личной переписке – иногда и пошляком. Можно умиляться светлым отрывкам из недавно введённого в школьную программу «Лета Господня» Ивана Шмелёва, но как забыть о том, что одновременно с этой книгой он писал пламенные оды в поддержку Гитлера? В школе обходят эти трудности, предлагая детям удобный миф, «хрестоматийный глянец» вместо живого человека. В этой книге есть и не слишком приглядные подробности из биографий русских классиков. Их вполне достаточно для того, чтобы стряхнуть с их тел гранитно-чугунную шинель официозной иконы. Когда писатели становятся гораздо более живыми, чем на страницах учебников, то и их позитивное воздействие на нас обретает большую ценность.

Мария Дмитриевна Аксенова

Литературоведение
Логика случая. О природе и происхождении биологической эволюции
Логика случая. О природе и происхождении биологической эволюции

В этой амбициозной книге Евгений Кунин освещает переплетение случайного и закономерного, лежащих в основе самой сути жизни. В попытке достичь более глубокого понимания взаимного влияния случайности и необходимости, двигающих вперед биологическую эволюцию, Кунин сводит воедино новые данные и концепции, намечая при этом дорогу, ведущую за пределы синтетической теории эволюции. Он интерпретирует эволюцию как стохастический процесс, основанный на заранее непредвиденных обстоятельствах, ограниченный необходимостью поддержки клеточной организации и направляемый процессом адаптации. Для поддержки своих выводов он объединяет между собой множество концептуальных идей: сравнительную геномику, проливающую свет на предковые формы; новое понимание шаблонов, способов и непредсказуемости процесса эволюции; достижения в изучении экспрессии генов, распространенности белков и других фенотипических молекулярных характеристик; применение методов статистической физики для изучения генов и геномов и новый взгляд на вероятность самопроизвольного появления жизни, порождаемый современной космологией.Логика случая демонстрирует, что то понимание эволюции, которое было выработано наукой XX века, является устаревшим и неполным, и обрисовывает фундаментально новый подход — вызывающий, иногда противоречивый, но всегда основанный на твердых научных знаниях.

Евгений Викторович Кунин

Биология, биофизика, биохимия / Биология / Образование и наука

Похожие книги

Конец институций культуры двадцатых годов в Ленинграде
Конец институций культуры двадцатых годов в Ленинграде

Сборник исследований, подготовленных на архивных материалах, посвящен описанию истории ряда институций культуры Ленинграда и прежде всего ее завершения в эпоху, традиционно именуемую «великим переломом» от нэпа к сталинизму (конец 1920-х — первая половина 1930-х годов). Это Институт истории искусств (Зубовский), кооперативное издательство «Время», секция переводчиков при Ленинградском отделении Союза писателей, а также журнал «Литературная учеба». Эволюция и конец институций культуры представлены как судьбы отдельных лиц, поколений, социальных групп, как эволюция их речи. Исследовательская оптика, объединяющая представленные в сборнике статьи, настроена на микромасштаб, интерес к фигурам второго и третьего плана, к риторике и прагматике архивных документов, в том числе официальных, к подробной, вплоть до подневной, реконструкции событий.

Валерий Юрьевич Вьюгин , Ксения Андреевна Кумпан , Мария Эммануиловна Маликова , Татьяна Алексеевна Кукушкина

Литературоведение
Расшифрованный Булгаков. Тайны «Мастера и Маргариты»
Расшифрованный Булгаков. Тайны «Мастера и Маргариты»

Когда казнили Иешуа Га-Ноцри в романе Булгакова? А когда происходит действие московских сцен «Мастера и Маргариты»? Оказывается, все расписано писателем до года, дня и часа. Прототипом каких героев романа послужили Ленин, Сталин, Бухарин? Кто из современных Булгакову писателей запечатлен на страницах романа, и как отражены в тексте факты булгаковской биографии Понтия Пилата? Как преломилась в романе история раннего христианства и масонства? Почему погиб Михаил Александрович Берлиоз? Как отразились в структуре романа идеи русских религиозных философов начала XX века? И наконец, как воздействует на нас заключенная в произведении магия цифр?Ответы на эти и другие вопросы читатель найдет в новой книге известного исследователя творчества Михаила Булгакова, доктора филологических наук Бориса Соколова.

Борис Вадимович Соколов , Борис Вадимосич Соколов

Документальная литература / Критика / Литературоведение / Образование и наука / Документальное