Знай, что я люблю тебя

- Тебе стоит переодеться, Рысенок, если не хочешь вышвырнуть свою форму в помойку, - проговорил, загадочно сверкнув глазами, распахивая блузку, стягивая с плеч, задевая лямки бюстгальтера, мгновенно съевшие вниз. В жарком, медленном жгучем поцелуе расстегнул свою синюю рубашку, стащив с плеч. Секунда – грудь вздохнула свободой от кружевных чашечек, а пальцы прошли по напряженным соскам, намеренно задевая. Две – вот рубашка, насквозь пропахшая ароматом его туалетной воды уже на плечах, а Ярослав помогает ей сунуть руки в рукава, не отрывая своих губ от ее.

- Решил испортить свои вещи, а мои оставить целыми? – прошептала, обхватив ладонями лицо, ощущая, как он ловко справляется с замочком на юбке, стягивая ту вниз к ногам. Ткань упала, собравшись гармошкой в кучку. Осторожно переступив ее, позволила Ярославу наклонится, поднимая ее двумя пальцами и невольно поддавшись озорству в глазах, выхватила. Отбрасывая в сторону.

- Шалунья, - проговорил весело.

- Нетерпеливая, - поправила, ощущая возбуждение. Прикосновение к торсу блондина, ощущение гладкой кожи, твердых мышц, осознание факта – все это принадлежит ей. Никаких особо ярко выраженных кубиков или мускулов, чем обычно славились герои ее любимых любовных романов. Нет, просто стройное, мужское подкаченное тело. Все в рамках приличия и ухода за собой. Если можно так назвать. Мужские руки скользнули по бедрам, ниже к чулкам, аккуратно стягивая каждый. Что бы он не задумал – это действовало лучше любого афродизиака. А ведь они просто трогали друг друга.

- У меня есть отличная идея, которая поможет тебе, расслабится, - чмокнув девушку в нос, шагнул к банкам, открывая одну за другой. Красная, желтая, синяя, зеленая, черная, коричневая – стандартные цвета, едва ощутимый запах. Дорогая, не та, что обычно используется в госучреждениях или при покраске стен подъезда да лавочек во дворе, где цель – экономия средств. Качество не оставляло сомнений, а уж когда Тасманов окунул руку в одну из банок с бирюзовой краской, перепачкав пальцы, Рая ошарашенно раскрыла рот.

- Мы будем красить?! Без кисточек или валиков? – выдохнула. Наблюдая за тем, как он выпрямился, позволяя ярким каплям скатится по руке.

- Ты задаешь кучу вопросов, Рысенок, - хмыкнул, подходя ближе с коварной улыбкой. – Лучше иди сюда.

Поняв его замысел, невольно попятилась.

- Нет уж, ни за что. Не вздумай хватать меня рукой! – взвилась, отбегая от него. Азарт взыграл в крови, потому видимо девушка не кинулась в арку гостиной, а принялась носиться из угла в угол, громко смеясь. Пока Тасманов не зажал ее в углу, отчаянно спасалась, однако все равно была поймана. Палец скользнул по гладкой щеке, оставляя чуть неровную черту будто метка индейца. С минуту Раиса пыталась оттереть ее ладонью, но только еще больше размазала, затем шикнула:

- Ну ладно, Тасманов. Сам напросился!

Бросилась к банкам, окуная ладонь в вязкую алую жидкость, бросаясь за ним. Кожа, волосы, одежда. Все оказалось перепачканным в считанные секунды. Яркие капли различных цветов оказались на полу и стенах. За мазками появились следы ладоней, пальцев, разводы, смешивающие в удивительные оттенки различные цвета. Перевернув банки, разлились краску, позволяя ей смешаться в самом центре гостиной, пачкая дорогой паркет, однако им до этого не было никакого дела.

- Мои волосы похожи на цветную солому, - проворчала, показывая язык на камеру. Разве страшно позировать, когда едва можешь дышать от смеха, а сам испачкан в краске с ног до головы, как и твой фотограф?

Тасманов широко улыбнулся. На испачканном лице казалось белые зубы вовсе засияли до слепоты. Даже сейчас он был невероятно красив, настолько, что захватывало дух, забирая остатки дыхания из легких. Но за внешними данными, дарованными удивительным сочетанием генов, скрылось нечто больше. Забота, безграничная любовь к миру, творчеству и самой Раисе, спрятанные глубоко в душе Ярослава, умеющего не только брать тепло, но и отдавать в ответ. Уцелевшая удивительным образом аппаратура делала снимок за снимком, подчиняясь касанию пальца. Щелчок – кадр, Рая позволила себе расслабиться, оставляя позади смущение со стыдом. От поз, чуть более откровенных, чем позволяло собственное «Я» до смешных рожиц, вызывающий смех у обоих. Рая улыбалась, тянясь к нему рукой, переплетая их пальцы в замок, почувствовав, как Тасманов потянул ее на себя резко, фиксируя этот кадр, подняв фотоаппарат.

- Наверняка получилась ерунда, - неуверенно проговорила Рая, тяжело дыша. Чувствуя, как кружится голова и прохлада ночи легким ветром из приоткрытого окна обдувает разгоряченное тело. – А я дико страшненькой. Не вздумай никому показать.

- Ты не можешь быть страшненькой. Красивее тебя нет женщины на свете, Рысенок, - отозвался Ярослав серьезным тоном. Не размыкая рук, наклонился, убирая фотоаппарат на единственный чистый пяточек в углу комнаты, вернувшись в исходное положение, обнял за талию, потянув рубашку вверх, выдыхая в губы: