Знайте русских!

– Как думаешь, Александр Владимирович, они догадались? – с тревогой поинтересовался старший помощник, едва только экипаж снова оказался взаперти. Очевидно, в голове капитан-лейтенанта роились те же мысли, что и у командира.

– Не знаю, Иван Валентинович, – Демьянков пожал плечами, – вроде бы, когда я вышел, особой ненависти у них на лицах не было. Да и если бы что-то заподозрили, наверняка выгнали бы нас и осмотрели подсобку… В любом случае, – командир повысил голос, – продолжаем работать. Все по местам! – И резак снова стал методично вгрызаться в стальную переборку. – Иван Валентинович, – обратился Демьянков к старшему помощнику, – я попрошу вас: постойте у задрайки и послушайте. Нам больше нельзя рисковать.

– Сделаю, товарищ командир, – пообещал Кузавко и стал пробираться на свой новый пост.

– Тихо! – приказал старший помощник минут через двадцать, когда работа уже подходила к концу. – Тихо!

Вся команда моментально затаила дыхание.

– Что случилось, Иван Валентинович? – спросил командир, пробираясь ближе к посту старпома.

– Слышите? – ответил Кузавко вопросом на вопрос и задрал голову вверх. Почти все моряки инстинктивно повторили жест капитан-лейтенанта и прислушались. – Слышите? – повторил свой вопрос старший помощник.

– Вроде бы стреляют… – высказал предположение кто-то из моряков.

И верно. Даже сквозь шум работающих неподалеку турбин было слышно, что где-то наверху идет хаотичная и частая стрельба.

– Уж не ребят ли?.. – тихо спросил командир, с тревогой глядя на старшего помощника.

– Вряд ли, Александр Владимирович, – Кузавко с сомнением покачал головой. – Я уже минут пять слышу эти звуки. На шестерых человек столько времени не надо, – привел свои доводы капитан-лейтенант.

– А что тогда? Не по банкам же консервным они стреляют…

– Может, это за нами пришли? – выдвинул смелое предположение кто-то из команды. Офицеры хоть и разговаривали тихо, но в баталерке было так тесно, что скрыть секреты было невозможно.

– Возможно, – громко сказал командир, взяв инициативу в свои руки. К чему скрываться, раз уж шило в мешке утаить не удалось? – Мне бы очень хотелось надеяться, что это спасательная группа захвата атакует «Резвый». Но опасаюсь худшего. Как бы пираты не использовали наш корабль для гнусного нападения на какое-нибудь гражданское судно. – Александр Владимирович сделал паузу, давая понять, что, скорее всего, так оно и есть на самом деле. – Моряки! – командир повысил голос. – Я знаю, что вам тяжко. Знаю, что каждый надеется на помощь. Но помощи извне можно и не дождаться. Спасти себя мы можем только сами. Если наверху идет бой, значит, пиратам сейчас не до нас. Надо продолжать работу, выбраться отсюда и самим – слышите, моряки? – самим добыть себе свободу и вернуть честь. – Командир замолчал, ожидая, когда его слова проникнут в душу каждого члена экипажа. – Может быть, кто-то из нас погибнет. Наверняка погибнет. Но погибнет с честью, борясь за свою жизнь и жизнь своих товарищей, а не будет ждать, когда эти головорезы выведут его на корму и пристрелят, как… – Александр Владимирович запнулся, подыскивая нужное слово, и, так и не найдя, зычно приказал: – За работу!

Через минут пятнадцать обжигающий жаром кусок вырезанной переборки подхватили на руки.

– С богом, – тихо произнес командир, благословил нешироким крестным знамением, и командир взвода морских пехотинцев первым скользнул в неширокий проем. За ним последовали еще пятеро его подчиненных. Александр Владимирович тихо сел у исковерканной переборки на корточки и вытер обильный пот. Оставалось только томительно ждать…

– Тихо! – снова потребовал старший помощник через несколько минут, хотя в боцманской подсобке и так был полный штиль. Несколько моряков встали и закрыли своими спинами прорезанный кусок. Поднялся и Александр Владимирович. Если морских пехотинцев обнаружили, то для всей команды больше не было никаких вариантов, кроме как отправиться вслед за убитым радистом мичманом Панасюком…

– Товарищ командир, это мы, – в приоткрывшуюся тюремную дверь просунулась голова старшего лейтенанта морской пехоты, – все в порядке.

– Родной ты мой… – пробравшись к выходу, командир со слезами на глазах обнял офицера, – спасибо… – Александр Владимирович потряс старлея за плечи. – Ну, что там?

– У нас два автомата, два ножа и два переговорных устройства, – доложил офицер, – наверху идет бой. С кем – пока непонятно. У нас потерь нет. От дальнейших действий мы пока воздержались, так что местоположение пиратов еще не установлено. Ждем дальнейших приказаний.

– Два автомата… – Александр Владимирович задумчиво потер подбородок. – Вот что, старлей, – он глянул на морского пехотинца, – я в вашей тактике не силен. Действуй, как считаешь нужным. Командуй своими людьми, а мы тебе поможем, как сумеем.

– Понял, товарищ командир, – офицер согласно кивнул. – Значит, у меня план такой. Я думаю, что распылять по всему кораблю безоружный экипаж не стоит. Даже если они, – морпех кивнул в сторону моряков, – нарвутся на бандитов, то…

– Согласен, – Демьянков утвердительно кивнул.