Знаю я вас…

– По счету пять, четыре, три… — самодовольно скрестив руки и широко расставив ноги, Зоранна с презрительной улыбкой заявила: — Нэнси Б. Смоленска Брим, я сержант национальной полиции Мэнли, бляха номер 30-31-6725. На основании предоставленных мне полномочий объявляю вас арестованной за деятельность, подпадающую под Кодекс Протектората, статья 12-135-А об актах телекоммуникационного пиратства и статья 12-148-О о торговой деятельности без лицензии. Номер ордера на арест — 063-08-2043716. Вы должны подтвердить получение данного сообщения сразу после его просмотра и явиться в реальном теле для заключения под стражу в полицейский участок номер 28 города Индианаполис завтра, не позднее четырех часов по стандартному времени. Вы имеете право на адвоката. Конец сообщения. Всего хорошего.

За спиной Зоранны скрипнула, открываясь, дверь. Нэнси, держась за «ходунки», вышла на порог.

– Что ты делаешь? — спросила она. Спустя мгновение гостиная опустела: кровати и больные испарились.

– Нет, — вскрикнула Нэнси, — отдай!

Из спальни появился Виктор с туго набитой спортивной сумкой на плече. Наклонившись, он прижал Нэнси к себе. Та зарыдала.

– Рад был познакомиться с вами, Зо, — сказал Виктор, обернувшись к Зоранне.

– Побереги силы и деньги, — отрезала Зоранна. — Когда мы в следующий раз увидимся, — а мы увидимся, гарантирую, — я принесу тебе счет. И ты его оплатишь.

С грустной улыбкой Виктор Воль повернулся и ушел по коридору.

Какой там Бухарест, какой там Лазурный Берег… Зоранна прочно застряла в АПГЖБ-24. Изгнание Виктора вконец подорвало хрупкое здоровье Нэнси. И что бы ни делала Зоранна, что бы ни прописывал автодок, ничего не помогало. Сначала Зоранна пыталась выманить Нэнси из квартиры — разве не славно сменить обстановку, подышать свежим воздухом? Она взяла напрокат инвалидную коляску, чтобы отправить сестру наверх — в какой-нибудь парк или дендрарий (приказав Жучку разведать, нельзя ли при помощи коляски силой отвезти Нэнси в клинику). Но с утра до ночи и с ночи до утра Нэнси лежала на своем кресле-шезлонге, отказываясь двигаться с места.

Тогда Зоранна починила домкомп и организовала через Жучка прямые трансляции оперных и балетных спектаклей, а также выступлений фигуристов. Но Нэнси все стерла и закрыла Зоранне доступ к системе. Жучок легко мог бы взломать этот примитивный замок, но Зоранна понимала, что это ни к чему не приведет, и решила подойти к делу с другой стороны: купила в дорогих бутиках на верхушке башни ярких букетов из сухих цветов, гобеленов ручной работы и прочих симпатичных безделушек. Но Нэнси лишь молча развернула свое кресло и, не реагируя на обновки, уставилась на свой крохотный алтарь с портретом Святого Камилла.

Зоранна приказала Жучку заказать вкусные булочки и питательные супы, приготовленные из свежих овощей и нежной вырезки. Но у Нэнси пропал аппетит. Вскоре она вообще перестала есть и так ослабла, что впала в полузабытье.

Все это длилось неделю, пока автодок не сообщил Нэнси, что ей предоставлена койка в Блумингтонском Госпитале штата Индиана. Только после этого Зоранна осознала, что смерть не сегодня-завтра отнимет у нее последнюю родственницу. Чувствуя себя побежденной, она подошла к креслу Нэнси и прошептала:

– Не умирай, пожалуйста…

Нэнси, укутанная одеялами и подушками, как королева мантией, приоткрыла глаза.

– Прошу тебя, Нэнси, поедем со мной в клинику.

– Помолись обо мне, — выдохнула Нэнси.

Зоранна покосилась на алтарь со старомодным изображением святого и пустыми подсвечниками.

– Тебе ведь нравилось работать в госпитале… Сестра не ответила.

– А почему бы тебе и вправду не устроиться в госпиталь? — нервно предложила Зоранна. — Не вижу никаких препятствий. Нэнси пронзила сестру взглядом:

– Я и работала по-настоящему!

Ободренная этим всплеском энергии, Зоранна поддакнула:

– Да, ты работала по-настоящему. Спорим, что на свете найдется десяток законных госпиталей, куда тебя с радостью примут на работу. Нэнси с тоской воззрилась на нарисованного святого.

– Поздно об этом думать.

– Нет! Это говоришь не ты, а твоя депрессия. Когда ты снова будешь молодой и здоровой, ты иначе отнесешься к моему предложению.

Нэнси скрылась в своей крепости из подушек.

– Прощай, сестра, — произнесла она, смежив веки. — Помолись обо мне.

– Ладно, — процедила Зоранна. — Отлично.

Она повернулась на каблуках, но у двери, где стояли картонки с фамильными реликвиями, замешкалась.

– Потом пришлю кого-нибудь за ними, — рассудила она, хотя и не знала точно, нужен ли ей этот хлам. Выйдя в коридор, она приказала: — Жучок, вызвони консьержа отеля.

Жучок не ответил.

– Жучок? — Зоранна покосилась на пояс, проверяя, включен ли он.

– Позвольте представиться, — раздался мелодичный басовитый голос. — Николас, к вашим услугам.

– Кто? А где же Жучок?

– Жучка больше не существует, — пояснил голос. — Он успешно завершил импринтинг и создал персонифицированный интерфейс — меня, — основанный на ваших личных вкусах.

– Кто бы ты ни был, сейчас мне недосуг, — сказала Зоранна. — Брысь с линии.