Знаю тебя (ЛП)

Мы приезжаем в пиццерию недалеко от больницы. Здесь шведский стол, поэтому платить нужно только за вход. Райан платит за всех, чем разбивает мне сердце, ведь я знаю, что он полный банкрот. Но я молчу, ведь он, наверное, соскучился по роли старшего брата.

— Утром врач сказал, что папа пробудет в больнице еще с неделю, — рассказывает Райан, пока мы едим. — А может, и дольше. И его не будет дома на Рождество.

— Ничего страшного. Отпразднуем Рождество у него в палате.

— Ну, я планировал провести часть дня в кругу семьи Хлои.

— То есть?

— Я лишь говорю, что в этом году на Рождество не будет ничего особенного. Большую часть дня отец проспит, а я буду у Хлои. Так что тебе придется сидеть в одиночестве дома, если только ты не захочешь пойти со мной к Хлое.

— Она не будет сидеть в одиночестве, — возражает Гаррет. — Я остаюсь.

Райан, кажется, удивлен.

— Ты останешься здесь? И твоя семья не против?

— Мы уже столько праздников встретили вместе. Кроме того, я и так всегда с ним.

— Значит, после Рождества ты уедешь?

Гаррет смотрит на меня.

— Думаю, я буду здесь, пока Джейд не соберется обратно.

Райан точно забеспокоился. Теперь он думает, будто Гаррет — навязчивый друг, постоянно ошивающийся рядом. Но я не могу назвать Райану истинную причину того, почему Гаррет постоянно рядом со мной.

Как только Гаррет уходит в туалет, Райан тут же принимается выговаривать мне.

— Джейд, мне не нравится, что он слишком навязчив. Одно дело провести с тобой Рождество, но остаться на две недели до самого начала занятий…

— Я сама попросила его остаться.

— Зачем? Это совсем на тебя не похоже. Ты всегда говоришь, что тебе нужно личное пространство.

— Я знаю. Но я подумала, что неплохо было бы иметь кого-то рядом. Ты занят работой и Хлоей, а Фрэнк в больнице.

— Ты не обманываешь? Ты правда просила его остаться?

— Правда. — Я лгу, но лишь отчасти. Не будь я такой упертой насчет своей независимости, я бы точно попросила Гаррета остаться.

Гаррет возвращается к столу. Райан внимательно следит за ним, словно не доверяет ему.

***

И вот мы снова в больнице, и перед встречей с Фрэнком у меня сводит желудок. Обед еще не успел перевариться, и я жалею, что вообще решилась поесть.

— Могу я побыть с ним наедине? — спрашиваю я Райана.

Взглядом я прошу Гаррета остаться и занять его чем-нибудь.

— Разумеется.

Похоже, моя просьба сбила Райана с толку, но он ни о чем не спрашивает.

Я захожу в палату. Фрэнк выглядит немного лучше, хотя он по-прежнему обмотан кучей трубок и проводов. Я стараюсь не обращать на них внимания.

— Привет, Фрэнк. Мне сказали, тебе уже лучше.

— Джейд, так замечательно, что ты дома. Я бы обнял тебя, но боюсь, трубки мне не дадут. Райан сказал, ты теперь настоящий профи в объятьях. Тебя научили в колледже?

Он шутит, а значит чувствует себя много лучше, чем в нашу последнюю встречу.

— Нет, это заслуга Гаррета. Он очень любит обниматься.

— Похоже, он неплохой молодой человек. Но мне не по душе, что он не разговаривал с тобой в ту неделю.

— Да, знаю. Но мы уже прошли через это. Он правда хороший, Фрэнк. Тебе не следует беспокоиться.

Судя по поведению Фрэнка, он не помнит, о чем рассказывал утром.

— Фрэнк, я хочу спросить тебя кое о чем. — Я сажусь к нему на кровать.

— Конечно, дорогая. О чем?

— Я не знаю, помнишь ли ты, но утром мы с Гарретом навещали тебя. Ты был слегка не в себе от лекарств и кое-что мне рассказал.

Он перестает улыбаться.

— Что я наговорил? Надеюсь, я не опозорился перед твоим парнем. Если да, я не хотел.

— Нет, ничего такого. Ты сказал, что...

— Ну же. Что именно?

— Ты сказал, что Ройс Синклер — мой отец.

Как только эти слова слетают с моего языка, сердечный ритм Фрэнка на мониторе ускоряется. Я сразу жалею о сказанном. О чем я только думала? Он же болеет! Вываливать такое на больного человека нельзя!

Увидев, что творится на мониторе, он делает глубокий вдох, успокаивая себя. Влетает медсестра.

— Все хорошо?

— Да. Все в порядке, — говорит Фрэнк.

Она проверяет монитор, где уже все нормально, затем уходит. Интересно, почему не примчался Райан? Должно быть, Гаррет куда-то вывел его.

— Джейд, я не хотел этого говорить, — тихо произносит Фрэнк. Чтобы расслышать его, мне приходится наклониться.

— Да, я знаю, что ты не специально. Сначала я не поверила, но потом пошла домой и увидела статью, о которой ты мне рассказал. Где мама сфотографирована с Синклером.

— Я разболтал тебе о статье? Какого лешего мне подмешали? Сыворотку правды?

— Расскажи все, что знаешь. Фрэнк, я боюсь. Думаю, он может прийти за мной.

— У него нет на то причин. Просто уничтожь письмо. Порви или сожги. И никогда не вспоминай о нем. А Гаррету скажи, что я не знаю, что наболтал. Скажи ему, что во всем виноваты лекарства.

— Письмо украдено. У меня его больше нет. — Я рассказываю Фрэнку о звонках с угрозами и о взломе, а потом о вечере сбора средств, встрече с Ройсом Синклером, и о том, что отец Гаррета с тех пор защищает меня.

— Джейд! Как ты могла скрывать все это от меня!

Он делает несколько глубоких вдохов, чтобы сохранить сердечный ритм в норме.