Знаю только я

Молитва, зарядка.

Вчера — встреча театральных деятелей с мэрией. После 5 бокалов вина Глаголин потащил меня к «телу» Лужкова. Пробились на последних мгновениях.

— «Таганский» вопрос когда будет рещён?

Мэр не понял, о чем речь, потом вдруг резко, громко:

— Все будет так, как хочет Любимов! Негодяйство, которое произошло… это просто негодяйство, когда ученики используют, претендуют на имущество того, кто это создал… И мы всё сделаем.

— Когда вы можете принять Любимова?

— В первый же день, — т. е. когда приедет.

— Нам грозят объединенной дирекцией.

— Никакой объединенной дирекции. Это принадлежит Любимову и за ним останется.

Вот такие простые, ясные, громкие тексты. Мы тут же к Бугаеву.

— Вы сразу написали на меня телегу… Объединенную дирекцию я предложил как компромисс. Не хотите — не надо.

— Но нам присылают ультиматум: к 1 ноября вопрос с вами будет рещён, объединенная дирекция…

— Да кто вам это сказал?!

15 ноября. Среда, мой день

Я разговаривал с Демидовой, с этой любимой моей женщиной, умницей и нежным, как ни странно, одухотворенным существом. У нее 1 ноября закончился отпуск за свой счет. Театру она нужна, и театр ей — без театра нельзя. «Найдите любую форму сотрудничества. Вы понимаете, что шефу неудобно такие вещи говорить вам, но мы все хотим. Наверное, если бы я был сейчас на вашем месте, а вы на моем, вы нашли бы для такого разговора более умные слова, но я говорю грубо: мы, театр, хотим платить вам зарплату, и всё».

5 декабря. Вторник

Молитва, зарядка.

Умер 3-го Кайдановский — мощный артист, хотя к таким натурам, каким был Саша, это прилагательное не прилагается.

Кто-то заметил — какой-то рок над теми, кто снимался у Тарковского. Никакого рока нет, по-моему. Солоницын, Кайдановский… Кто еще?..

Третий инфаркт убил Кайдановского.

20 декабря. Среда, мой день

Любимов довольно спокойно выслушал мои объяснения, почему я вышел из «Подростка», и сделал два-три замечания по вчерашнему «Живаго», которым, в общем, он остался доволен. Мы разбежались. Он какую-то отметку в российском паспорте вписал — временно проживает в Израиле, — а что это за самодеятельность, хрен его знает. Довольно легко я улизнул из театра. Теперь надо долететь и доехать до Между-реченска.

27 декабря. Среда, мой день

Зарядка, молитва.

Звонил Шкатовой. Шеф от Лужкова вернулся в хорошем настроении, обласканный, довольный — подробностей она не знает, да и неважно. Главное — хорошее настроение.

1996

30 января. Вторник

Боже! Боже! Сегодня в нью-йоркской Академии похоронен Иосиф Бродский, который умер 28 января, и тоже шла «Медея». И тоже звучали его стихи. Сегодня в фойе висит афишка, что спектакль посвящен светлой памяти Иосифа Бродского. На 56-м году ушел во сне в мир грез великий поэт…

Но одна из первых мыслей просверкнувших — дошла ли до него моя записка, переданная с Аллой, где я просил на другой книжечке его стихов поставить свой автограф? Дошла ли?! Все это время он плохо себя чувствовал и вряд ли принимал кого!

Ну, вот — Филатов получил звание народного артиста России, слава Богу. «Не знаю, зачем это ему», — прокомментировал сообщивший мне это Глаголин.

2 февраля. Пятница. Раннее утро

Молитва.

Снимался в рекламном ролике о театре и читал в журнале «Дипломат» рецензию на «Медею», где говорится о том, что это самое значительное событие в театральном сезоне прошлого года и радостное свидетельство того, что всемирно известный Театр на Таганке полностью восстановил форму после обрушившихся на него ударов судьбы.

3 февраля. Суббота

Молитва, зарядка, кофе.

…Андрей Вознесенский подарил мне чудесную миниатюру о трех поэтах: Евтушенко, С.Михалкове и себе самом.

«Мы были в Болгарии на каком-то форуме и жили в одной гостинице на разных этажах — Евтушенко на 9-м, Михалков на 12-м, а я на 14-м. Как раз проходил конкурс на текст гимна Советского Союза!.. «Правда» объявила результат — победил Михалков. И так случилось, мы ехали в одном лифте, поднимались. Евтушенко говорит Михалкову (по-видимому, он был очень расстроен, что не его текст прошел в гимн): «Ну, скажите честно, С.В., ведь текст ваш говно…» Михалков и бровью не повел на это хамство. Тут дверь на 9-м этаже открылась, и Евтушенко надо выходить. Он выходит, а Михалков тут же, ни секунды не задумываясь, спокойно отвечает ему выходящему: «Иди. У-у-чи текст». Я обхохотался».

20 февраля. Вторник. «Академическая»

Сейчас надо будет ехать на съемку и что-то сказать о Мише Евдокимове. Мне хочется о нем сказать. За 15 лет мы с ним ни разу не встретились лично. Где-то за кулисами он был, я его чувствовал, но на глаза он не показался, я наблюдал его и слушал из-за кулис. Он сам пробил себе дорогу, сделал имя и репертуар и вышел в лидеры мастеров жанра, которым он занимается.

— Вы еще обо мне услышите, — сказал он мне как-то обиженно. И я услышал, стороной, — говорили, что он ловко подражает, пародирует меня в «Бумбараше» и т. д.