Знаю, ты хочешь

В общем, теперь вы знаете, как купить женщину. Дайте ей то, что ей нужно больше всего на свете. Дайте ей то, чего у нее никогда не было. Утопленная в чувстве слепой благодарности она подарит вам себя всю.

Дядя Роберт с мамой пить не бросили, но после разговора с Максом стали вести себя кротко и немногословно. Мать устроилась уборщицей в магазин, а отчим привел в порядок дом.

Когда я приходила к ним, на меня по-прежнему смотрели, как на врага, но больше никто не пытался меня оскорблять или трогать руками. Я видела, что они напуганы, но мне было все равно, каким способом мой будущий муж этого добился. Вопросов я не задавала, и ради благополучия детей готова была закрыть глаза на всё, что угодно.

Я вышла замуж за Макса, и мы купили большой, новый дом. Мне не хотелось вспоминать о прошлом, поэтому скрипка отправилась на чердак, а встречи с Майкой стали редкими и короткими. Может, меня и не всё устраивало, но забота Макса, его любовь и желание делать меня счастливой компенсировали всё это с лихвой.

Я приказала себе не думать обо всем остальном.

21

Звонит будильник.

Я открываю веки, но тут же чувствую, как, просыпаясь, рядом начинает шевелиться Макс, и тут же закрываю их снова.

Злости нет. Половину ночи я думала о том, как ненавижу мужа за то, что он меня совершенно не чувствует. А теперь всё прошло. Утро смыло мою боль вместе с обидой. Я ощущаю, как Макс гладит меня ладонью, как нежно целует в шею и понимаю, что почти на него не сержусь.

– Доброе утро, милая.

Я молчу. Мои припухшие от бессонной ночи глаза закрыты, губы плотно сомкнуты.

– Плохо себя чувствуешь?

– Мм… – мычу я бессвязно.

– Ты поспи, поспи. – Прижимается он ко мне.

От его тела идет такое тепло, что я тут же засыпаю.

Встаю уже через час, с трудом продираю глаза. В постели пусто, Макс уехал в офис. Вместо того, чтобы принять душ, я, шатаясь, спускаюсь в кухню. Включаю кофемашину и медленно бреду в сад. Поппи рад тому, что его отпускают погулять, а я не узнаю себя в отражении стеклянных дверей – растрепанная, сгорбленная, старая.

С трудом передвигая ноги, вхожу в оранжерею, сажусь на старое скрипучее кресло, достаю из тайника сигарету и закуриваю. Дым горький, у меня першит в горле, и удовольствия почти никакого, но я все-таки заставляю себя поверить, будто мне становится от него легче. Вдох, выдох, медленно затягиваюсь и также медленно выпускаю дым. Он серый и никчемный, как вся моя жизнь.

Выкурив еще две сигареты, прячу полупустую пачку в тайное отверстие между полок, встаю и плетусь обратно в дом. Давно следовало бы заняться цветами, но у меня нет никаких сил. Всё из рук валится. Пусть хоть все разом завянут – плевать.

Дрожащими руками я наливаю себе кофе. Мешаю его ложкой до тех пор, пока он не остывает. Это даже не задумчивость, я зависаю, как сломанный компьютер, глядя в черную, как пропасть, кофейную гущу. На вкус этот кофе такой же, как и на вид – бесконечно горький и терпкий. То, что нужно, чтобы прийти в себя.

Дважды почистив зубы, я принимаю душ. Не знаю, сколько проходит времени, пока я, стоя под струями обжигающе горячей воды, пялюсь в стену, но, когда выхожу, мое тело уже становится похожим на поверхность ошпаренного ракообразного. Я возвращаюсь в постель и обещаю себе – всё исправлю. Так проходит мой день.

– Макс, давай уедем? – Предлагаю за ужином.

– Что, прости? – Поднимает он на меня взгляд.

– Давай уедем? – Улыбаюсь я. – Переедем в город, хочешь?

Его вилка застывает в воздухе.

– Но мы переехали сюда потому, что здесь спокойнее, чем в городе. Разве, нет?

– Да, но… – Я оглядываюсь вокруг. – Зачем нам такой большой дом? Зачем он нам? У нас даже нет… детей.

– Ты опять начинаешь? – Его лицо застывает в напряжении.

– Просто я подумала…

– Ханна, если ты решила устроить выяснение отношений за ужином, то я…

– Хорошо, тогда давай поедем на отдых? – Я встаю и беру с полки буклеты. – Я отметила несколько возможных направлений: можно погреться на солнышке или покататься на лыжах. А если хочешь…

– Милая, – прерывает меня супруг. – Ты же понимаешь, что я не могу вот так просто бросить сейчас работу и укатить с тобой на Мальдивы, ведь так?

– Но я думала…

– Тебе просто надоело однообразие? Что ж, это я могу понять. Давай, ты просто займешься ремонтом, как планировала, или мы наймем рабочих и переоборудуем твою оранжерею? Хочешь? А как только я смогу, организую нам отдых.

Он кладет свою ладонь на мою руку – ласково, но с нажимом.

– Хорошо. – Соглашаюсь я.

Уголки моих губ приподнимаются в покорной улыбке.

– Вот и славно, – говорит Макс и возвращается к ужину.

Уже через пять минут он весело рассказывает о своей работе, о новостях сослуживцев и планах корпорации. Обстановка разряжается, и дома вновь воцаряется мир.

Позже мы решаем посмотреть телевизор в гостиной. Муж садится на диван, вытягивает ноги, а я ставлю на стол закуски и пиво. Макс так увлечен спортивными состязаниями, транслируемыми по одному из каналов, что не замечает ничего вокруг, поэтому мне приходится лишь зевать, составляя ему компанию.