Знают только горы

Протус мерил шагами кабинет Арна ожидая решения Эримы. Вице-королева задумчиво вертела в руках маленькое зеркальце, которое передал ей человек, вознамерившийся получить власть в долине. В этом уже не было никаких сомнений.

Днём, абсолютно не таясь, этот проходимец явился в главный храм и потребовал от Протуса допустить его в подземные помещения. Не попросил, а именно потребовал, ссылаясь на некую власть над правящей семьёй. Самым неприятным было то, что это был не блеф. Королевский маг действительно мог манипулировать правителем, усиливая или ослабляя боль, а они не могли этому противостоять.

Эрима никак не могла понять, как наглый недоучка сумел так им напакостить? Откуда у него сила взялась? Как он узнал о биче рода? Или не узнал и это просто чудовищное совпадение? И зачем ему понадобилась зеркальная комната в подвале храма?

— Что будем делать? — не выдержал тишины Протус.

— Сопротивляться, естественно, — Эрима перевела взгляд с зеркальца на жреца. — Но не в открытую. Он точно обещал не мучить Арна, если предоставить ему подвал?

— Он говорил об этом, но верить прожжённому лжецу, сами знаете…

— Уфф, ну и задачку ты мне задала, жёнушка! — призрак Орина словно свалился с потолка и уселся прямо на стол. — А, и ты тут, тайный воздыхатель!

— Что?! — возмутился Протус. — Да я!..

— Бабушке своей сказки рассказывай, насупоня! И глазьми не зыркай, а то страшно очень, — призрак раскатисто расхохотался, отчего у присутствующих холодок пробежал по спинам.

— Орин, ты сюда ругаться явился? — сердито прервала его веселье вице-королева. — Тогда уходи!

— Тише, тише, — пошёл на мировую Орин. — Не сердись. И ты не дуйся, жрец. Что я, не мужик что ли, не понимаю, как моя лебёдушка возбуждает.

— Орин!

— Ладно… Разобрался я с бедой вашей. Ну не смотри так на меня. С нашей бедой, с нашей! Есть нити, что прямо к голове Арна тянутся. Очень плохие…

— Откуда тянутся?

— Отсюда. Я могу только сказать, что из живого мира, через грань Черты, и обратно.

— То есть это не одноразовое воздействие, а постоянное? — уточнил Протус.

— Да. Заклинание само — так себе, хлипкое, но его какой-то внешний источник поддерживает.

— Вы источник видите?

— Нет.

— А нити от грани как-то отсоединить можно? — жрец опережал вопросы Эримы буквально на доли секунды.

— Надо уточнить.

— Уточни, Орин, и побыстрей! От этого зависит не только жизнь сына, но само существование династии. Ты это понимаешь?

— Понимаю…

Призрак исчез, а Эрима вопросительно уставилась на Протуса.

— Ваша светлость… — жрец прекрасно понимал, как глупо и несвоевременно будет выглядеть его признание, но, коли призрак бывшего правителя выдал его… а ведь столько лет никто не догадывался, — если вам это неприятно… — женщина молчала, глядя на него с укоризной. — Я не хотел вас обидеть или оскорбить своим чувством.

— Разве любовью можно оскорбить? — хрипло произнесла Эрима.

— Не знаю, — Протус совсем растерялся. — Но… просто знайте, что есть человек, готовый умереть за вас!

— Нет, Протус, — резко оживилась собеседница, — умирать нам всем пока рано! Прочь лирику, разберемся с ней позже. Сначала надо поквитаться с этим обнаглевшим стариком!

— Прикажете его арестовать?

— Нет. Он же, по сути, ничего противозаконного пока не совершил. А применение магии при обрушении тоннелей мы доказать не сможем. Надо притвориться, что мы в его власти. Пусть делает свою зеркальную комнату, а мы пока время выиграем. В конце концов, зеркала бьются.

— Эти из закалённого стекла. Возможно, в магии он и профан, а вот зеркала очень хорошие, сами посмотрите, — жрец кивнул на образчик в руках Эримы.

— Нет ничего вечного, Протус, — женщина аккуратно положила зеркальце на стол, — к сожалению…

Фрост прискакал в Митру после полудня в сопровождении Юрза. Глава службы порядка хотел лично доложить правителю о том, что расчистка завала у третьего тоннеля завершена, жертв и пострадавших нет, и что спасательная команда отправилась расчищать первый тоннель. Местное население сохраняет спокойстиве, иностранные купцы приватно оповещены о суличившемся. Некоторые, особо нетерпеливые, высказали намерение уйти через перевал, остальные ждут. Но Арн не дал ему и слова сказать, а набросился с обвинениями на друга.

— Какого упыря тебя понесло на перевал?! Где она?! Где моя Наксатра?! — вице-король выскочил из-за рабочего стола, за которым тщетно пытался сосредоточиться над сметами стоительства городских коммкникаций, и стремительно приблизился к посетителям.

Фрост слишком давно и слишком хорошо знал его светлость, чтобы понять: бессонница, крайняя степень возбуждения, неконтролируемы гнев, как следствие — опрометчивые поступки и неадекватные решения. А он надеялся, что друг встретит его с радостью.

— Она прибудет к вечеру, — короткие ответы по существу были лучшим выходом в подобных ситуациях.

— К вечеру, — зло повторил Арн, сверля его негодующим взглядом. — Значит, она сама перемещаться не может! Да, Фрост?!

— Их везут в телеге, — как можно спокойнее ответил назначенный виновник.

— В телеге… — язвительно повторил Арн и нервно зашагал по кабинету. — Что, кареты для неё не нашлось?!