Знак бесконечности

Леха торжественно поднял руку, — посвящаю тебя в эту жуткую тайну, только беря во внимание твои былые заслуги и еще потому, что я питаю к тебе некоторую симпатию, как к близкому родственнику. Хотя, памятуя о том, что когда-то, в детстве, ты спер из моего новогоднего подарка два апельсина, а потом оправдывался тем, что Дед-мороз к тебе больше благосклонен, я мог бы тебя и не посвящать.

Сергей, сжав кулаки и несколько наклонив вперед голову, двинулся на брата, с явно нехорошими намерениями.

— Леха, я тебя пока по-хорошему предупреждаю, кончай выпендриваться или сейчас будет море крови.

— Да ладно, — наигранно оправдывался Леха, — что я такого сказал-то? Кто старое помянет, тому глаз вон.

— Так я тебе его щас и выставлю! — Прошипел Сергей, подходя вплотную.

Леха сделал ловкий баскетбольный финт и, оказавшись у Сергея за спиной, обхватил его руками, сжал и прошептал на ухо, подражая представителям известных сексуальных меньшинств: — сичас тибе будит хара-ашо, пра-ативный!

Неизвестно чем бы это закончилось, если бы в этот момент в холле не зазвонил телефон. Отец, шаркающей, спросонья походкой, прошел мимо кабинета к телефону. Он снял трубку, послышался его недовольный голос: «Да. Кого? Милая, который час? Время детское? Так и звоните тогда в детский сад, а у нас все взрослые мужики спят давно. И Алеша ваш тоже спит. Звоните утром, — и, подумав, добавил, — примерно в обед». Потом он положил трубку и пошел назад в спальню, ворча по дороге: «приехал сынок на каникулы, теперь от его поклонниц ни днем, ни ночью покоя не будет. Отключу телефон к чертовой матери, и подумав, добавил — потом». Бормотание отца затихло за закрывшейся дверью спальни и через мгновение оттуда уже доносился его богатырский храп. Но этим дело не кончилось. Чрез некоторое время послышалось слабое посвистывание и причмокивание — это мама таким способом пыталась уменьшить звук отцовского храпа, но, видимо в конец отчаявшись, ткнула его в бок локтем, отчего тот крякнул, ругнулся, перевернулся на бок и, наконец, все стихло.

— За противного ответишь! — освобождаясь от захвата, и беря противника на болевой прием, прошипел Сергей.

— Ладно, ладно, — стуча свободной рукой по груди, как по борцовскому ковру, сдался Алексей, — все, теперь без шуток. Эту карту я раздобыл, когда осенью ездил на картошку. Там, в деревне, музей был, типа краеведческий. Ну, музей так себе, чепуха всякая: ведра, коромысла, прялки и прочий секонд хенд. Но были там две интересные книженции. Одна, видно, религиозного содержания, я ее полистал и назад положил. А вот другая, оказалась более интересной, только там вообще не понятно на каком она языке написана, да и картинок нет никаких. Многих страниц не хватает, а те, что есть — затерты до безобразия, ничего не разглядишь. Но вижу, что книга очень старая, даже, похоже, древняя. Смотрит за этим музеем учитель истории из местной школы. Я у него спросил о книге, а он мне сказал, что ни он и никто другой не знает, что это за «оно», и откуда взялось. Только книга эта очень старая. Когда собирали экспонаты для музея, то со всей округи приносили люди всякую всячину, кто в сумках, кто в мешках, кто в чемоданах. В одном из таких мешков она и лежала, а кто принес — неизвестно. К истории края она, вроде, отношения не имела, но выбрасывать не стали. Был по началу в музее и сторож. Он эту книгу под самокрутки приспособил. Страницы вырывал, и цигарки из них крутил. А потом он, ни с того ни с сего вдруг занемог и, в скорости, помер. Книгу потом положили как экспонат, да по большей части, в память о том деде. Хороший, говорят, дед был.

Я эту книженцию листал, крутил и так, и эдак — ничего, конечно, не прочитал, только смотрю, а обложка у нее — одна толще, другая тоньше. Я ту, что потолще, аккуратненько ножичком, вдоль и подрезал. Смотрю, а там бумага какая-то. Я бумагу ту в карман сунул, а книгу на место положил. Потом рассмотрел повнимательнее эту бумагу, вроде карта какая-то или план, или схема, ну, в общем, что-то типа этого. Разобрать что на нем, и для чего он, я не смог, не понятно. И тут меня одна интересная мысль посетила. Пришла в голову, чтобы, как обычно, умереть, но выжила. Стал я местных старожилов, аккуратненько так, расспрашивать о старом житье-бытье. Много всякого наслушался, но ценного ничего не узнал. А потом один дед, древний как мамонт, лет ему, наверное, сто, меня по полной программе загрузил информацией. И вот что он мне поведал. В какие-то стародавние времена был в той округе замок, только где он был, никто не знает, говорят только, что где-то не далеко, на болоте. И что там какая-то сила несметная затаилась. Да еще что-то про нечистого, с этой историей связанного, и прочая некультурная и неграмотная ерунда. Ну, я про все эти предрассудки сразу же позабыл, а вот про замок — нет. Я предполагаю, что эти книга и схема к этому замку имеют непосредственное отношение. К сожалению, точнее узнать больше ничего не удалось. Вот такая история, брат.

Молодые люди склонились над столом.