Знак Чудовища

Сигмон нахмурился, губы сжались в тонкую полоску. Воспоминания были не из приятных. И хуже всего было то, что они в любой момент грозили обернуться явью. Наемников в замке Нотхейма удалось уничтожить, но среди них не было человека, закованного в железо. И тан был уверен, что им еще предстоит встретиться.

- Настоящая загадка, - сказал Сигмон. - Сколько городов мы прошли? Сколько людей опросили? А никто не слышал о них. Так и не узнали, откуда они появились, что хотели. Не помогли ни твои знакомства, ни золото барона. Быть может, те, что пришли к Нотхейму - последние?

- Сомневаюсь, - отозвался алхимик. - Вспомни воина в шлеме. Меня до сих пор дрожь пробирает. Он не мог погибнуть в Гаррене.

- Да. Его сложно забыть. Но тут мой родной дом, тут меня никто не достанет. У меня есть воинство - с лопатами, граблями и вилами. Не смейся, Рон. Ты не видел, что это такое - разозленные крестьяне. Они штурмом берут города, и армии склоняются перед их гневом. Если кто-то чужой придет сюда с дурными намерениями, он за это поплатится. Конечно, если их будет много… Но не пойдет же король войной на мелкого тана из восточного герцогства?

- Ладно, - усмехнулся алхимик. - Пусть так. Значит, решил залечь в берлогу как медведь?

- Может быть. Как раз зима на носу. Пора отлежаться, подлечиться и, наконец, выспаться.

- Надолго ли тебя хватит?

- Не знаю, Рон. Сейчас мне нужно немного отдохнуть. Привыкнуть к самому себе. Никак не могу поверить, что бег наперегонки с этой проклятой шкурой окончен. Что не надо бежать, прятаться, нестись сломя голову, по городам и весям, спасая свою жизнь. Только здесь можно хоть немного расслабиться. Тут я чувствую себя в безопасности.

- А как же Арли? - напрямую спросил алхимик.

- Не знаю, - честно признался Сигмон. - У меня нет от нее вестей. И мы такие разные, что мне иногда даже страшно думать об этом. О том, как она живет, что именно ей нужно. Никак не могу представить ее рядом - в моем доме. В нашем человеческом мире. И такая тоска накатывает - хоть в петлю. А мне иногда хочется броситься обратно в Дарелен. В тот мрачный замок. Забрать ее оттуда, увезти с собой, прочь от этого гадкого места пропитанного запахом тлена и крови.

- Прекрати, - буркнул Рон. - От твоих рассказов мне кажется, что я чую мерзкий запах костра на котором поджаривают колдунов.

- Запах? - удивился Сигмон и вдруг понял, что его беспокоило.

Он осадил коня, втянул носом воздух и выругался.

Из леса пахло дымом и паленой шерстью. Дождь прибивал запах к земле, не давал ему растечься по округе, но Сигмон все равно почуял его. В нем чудился тот самый мерзкий оттенок, что заметил даже Рон - запах сгоревшей плоти. Не жареного мяса, а именно горелой человеческой плоти - сладковатый, тягучий и на удивление тошнотворный.

- Деревня, - бросил тан. - Проклятье! Рон, это горит деревня!

Тан вонзил шпоры в бока вороного, и тот встал на дыбы. Звездочка Рона шарахнулась в сторону и заплясала по грязной обочине.

- Сигмон! - крикнул алхимик. - Сигмон!

Но ла Тойя не обратил внимания на его крик. Он был уже далеко отсюда - там, в деревне, где пылали дома. Ворон с места взял в галоп, и комья грязи полетели из-под копыт.

- Вот дерьмо! - с отчаяньем крикнул Рон. - Подожди меня! Подожди!

Но Сигмон даже не обернулся. Он снова чуял запах смерти - здесь, в своем доме, который он считал надежным убежищем. Он думал, что все испытания позади. Здесь он хотел найти только тишину и покой. И вот… Тан знал, что это не просто пожар. Это дело рук человеческих, это не случайность. Беспокойство повисло над дорогой зыбким маревом, и Сигмон признался себе, что давно его почувствовал. Просто гнал прочь дурные предчувствия, не решаясь быть честным даже с самим собой. Но что-то должно было случиться. Уже случилось. Он чувствовал это и продолжал терзать шпорами бока вороного, что стрелой несся по лесной дороге.

* * *

После ельника, на пригорке, Сигмон осадил коня. Отсюда хорошо был виден холм и деревня у его подножья. Два бревенчатых дома, стоявших у окраины, отчаянно дымили. Дождь намочил крыши, и потому огонь горел внутри. Сизые клубы дыма тяжело выползали из окон и тут же, прибитые моросью, опускались к земле.

Вокруг домов деловито суетились крестьяне, десятка два - не меньше. Кое-кто нырял в дома, вытаскивал добро и бросал тут же - во дворах. Другие таскали ведра от колодца, пытались тушить огонь. Тан никак не мог рассмотреть - горят ли другие дома. Клубы дыма, затянувшие дворы, сбивали с толку, и чудилось, что горит едва ли не вся деревня. Но зато тан сразу заметил, что в сторонке, у плетня, лежат три тела. Мертвые - в этом тан был уверен. На них никто не обращал внимания, никто не сидел рядом, не отпаивал водой… Беда. Пришла беда.

А потом тан увидел дым, выплывший из-за холма - оттуда, где находилось его имение. Его родной дом.

Сигмон отчаянно вскрикнул и возил шпоры в мокрые бока Ворона. Тот взвизгнул совсем как человек, и пустился галопом с пригорка - прямо через поля капусты, напрямую. За холм.