Знак Калта

Однако даже Сиданс нанес на наплечник черный знак «Х», аккуратно вытравив его между

изогнутых боков мраморной Ультимы. Выглядит как номер ордена или ротное

обозначение, но имеет гораздо более важное значение.

– Ты делаешь себе имя, Рем, – говорит Сиданс, пока позади продолжается скандирование.

– Я здесь не причем, Лирос, – откликается Вентан. – Тут повсюду видна твоя рука.

Сиданс пожимает плечами и стискивает запястье Вентана.

– Немного надежды и славы никому не повредит.

Вентан не отпускает руку Сиданса.

– Я хочу, чтобы это прекратилось.

– Почему? То, что ты делаешь, дарит людям надежду.

– Я не спаситель, – произносит Вентан. – И мне не нравится подтекст этого слова.

– Тебе и не надо любить его, нужно просто терпеть, – говорит Сиданс, разворачивается и

направляется по рампе в пещеру. – Идем, сервер ждет тебя в Ультимусе.

Войну за Калт координируют с самого нижнего уровня Аркологии Х, из пещеры, которая

выжжена в литосфере мелта-бурами и сейсмическими зарядами. Под жилыми,

машинными и гидропоническими уровнями находится окруженный сплошной скалой

купол около трех километров в диаметре, от центра которого отходит множество

ветвящихся коридоров, подгалерей и переплетающихся тупиковых ходов. В самом сердце

стоит сооружение из полированного мрамора и стекла, утилитарное, если смотреть сбоку, но выполненное в виде символа XIII Легиона. Нижние уровни прикрыты бронеплитами, а

технодесантники на «Носорогах» типа «Тектон» трудятся бок о бок с адептами

Механикума, создавая подобие опорного пункта.

До вторжения зданием владел торговый картель, основанный во времена приемного отца

Жиллимана. Оно называлось Арка Конора, но теперь известно как Ультимус. Налаженная

инфраструктура и мощные инфомашины, созданные для координации второстепенных

действий по всем Пятистам Мирам, делают его идеальной базой для управления

наступательными операциями против оставшихся Несущих Слово.

Подобные соображения жизненно важны, однако в первую очередь ценен опять же

символизм сооружения.

Ультимус окружен сотнями временных построек – излишки населения сверху. Из

Ланшира спасалось столько беженцев, что верхние уровни оказались быстро

переполнены, и у Вентана не осталось вариантов, кроме как позволить ставить жилые

помещения вокруг своего командного поста. Ему это не нравится, но выбирать не

приходится. Людям просто некуда больше идти.

До беженцев уже дошло известие о возвращении воинов, и люди собираются на краю

прохода, ведущего к воротам Ультимуса. Они ликуют, машут руками и хлопают.

Они выкрикивают имя Вентана и снова называют его спасителем. Капитан сохраняет на

лице нейтральное выражение, но замечает, что Сиданс веселится.

– Может тебе и не нравится подоплека, но «Спаситель Калта» неплохо звучит, – говорит

Сиданс. – Помяни мое слово, это прозвище пристанет.

– А как они назовут тебя?

– Еще не решил, – ухмыляется Сиданс. – Но когда все кончится, у нас у всех будут

прозвища.

Вентан идет дальше. Он знает, что Сиданс прав, но его все равно раздражает наброшенная

на него мантия спасителя. Ему неприятно возвеличивание и несколько теологический

подтекст, но у капитана хватает благоразумия понять, что теперь он уже никак не

помешает распространению.

– Так ты скажешь? – интересуется Сиданс.

– Что именно?

– Что ты в конечном итоге оказался прав, а я ошибся.

– Нет нужды, – отвечает Вентан. – Правда самоочевидна. Мы убили шестьсот Несущих

Слово, не потеряв ни единого воина.

– Да, весьма впечатляет, – соглашается Сиданс, прикладывает два пальца ко лбу и

прищуривается, словно находясь в трансе. – Я вижу в твоем будущем множество лавров, великие статуи и имя, которое разнесется в веках.

Вентан позволяет себе слегка улыбнуться.

– Если еще раз воспользуешься этими психическими силами, я тебя пристрелю.

Сиданс смеется, отворачивается от Вентана и обращается к двум сержантам позади.

– Барка, Селатон, отличная работа.

Сержанты согласны с его словами, но молчат.

Вентан поднимает глаза и видит, как к ним приближается сервер Таурен со своей

новоприобретенной свитой лексмехаников, калькулус-логи и инфосавантов. Капитан до

сих пор вникает в нюансы человеческого взаимодействия – необходимость, вызванная

частыми контактами с жителями Калта за последние недели, – но уже познакомился с

гибридными машинно-телесными выражениями лиц механикумов.

Таурен обладает фантастичными особенностями, обычными для жрецов Механикума –

бесстрастностью, замкнутостью и отчужденностью, которые некоторым кажутся

холодностью, – однако сейчас Вентан не видит ни бесстрастности, ни отчужденности.

На лице Таурен видны бездны совершенно человеческого отчаяния.

– Что-то произошло, – спрашивает Вентан. – В чем дело?

– CV427/Праксор больше нет, – говорит Таурен. – И еще двух.

– Нет? – переспрашивает капитан. – Что это значит?

– Это значит, что на их месте сейчас радиоактивные воронки шириной в сотни

километров, – отвечает Таурен.

XII

Теория: лишить Несущих Слово возможности перегруппироваться.

Практика: дать эту возможность защитникам Калта.

Результат: снова вернуть Ультрадесант в бой против Магистра Войны.