Знак кобры

- Будь осторожен, "сахиб", - предупредил меня таксист. - Делийские женщины очень умны, - и он сопроводил предложение, потирая большой палец об указательный, чтобы подчеркнуть свою наблюдательность.

— Да, но ты не теряй из виду нашего друга, — ответил я.

Уже почти стемнело, и после выезда из Коннот-Серкус движение уменьшилось. Водитель сменил тему и обратил мое внимание на памятники. В конце широкого пыльного проспекта он указал на знаменитые минареты Джама Масджид, огромной мечети из красного песчаника, похожей на крепость.

А прямо перед мечетью и близлежащим базаром стоял еще один памятник из красного камня, внушительный комплекс, оставленный императорами Великих Моголов, Красный форт. Я думал, что официант исчезнет на базаре, но, видимо, он не понял, что за ним следят. Вместо того, чтобы выйти возле мечети и рынка под открытым небом, он вышел из велотакси прямо перед воротами, ведущими в форт.

«Стой», — сказал я водителю.

Он остановился как раз в тот момент, когда официант скрылся за воротами. Я вышел в свою очередь и поспешил за своим человеком, радуясь, что темнота предоставила мне какое-то убежище. Перед воротами стояли прилавки с «сувенирами», открытками, путеводителями, местными деликатесами.

Но я не был туристом и у меня не было времени остановиться и полюбоваться этими "прелестями". Держась на некотором расстоянии, я проследил взглядом за белыми брюками и темной рубашкой официанта.

По крайней мере, он никогда не видел меня, а значит, не знал меня. Если только «Кобра» не распространила мою фотографию, в этом случае Ник Картер стал менее анонимным, чем я хотел признать.

Впереди, в конце подъездной дорожки, перед узкой деревянной будкой официант остановился. Вывеска возвещала о начале представления «Люмьер и сын». Когда я понял, что молодой индиец купил билет на спектакль, я, не раздумывая, последовал за ним.

Это был урок истории, «путешествие» без всякой помощи психоделиков. Гравийная дорожка вела от билетной кассы во внутренний двор форта. Здесь, в саду, окруженном мраморными дворцами, построенными императорами, для публики были расставлены многочисленные ряды стульев.

Прожектор посылал желтый луч света на колонны перед мраморными зданиями, а аудиокомментарии транслировались через громкоговорители. Оратор описывал Павлиний трон, украденный персидскими полчищами, вторгшимися в Индию в восемнадцатом веке.

Затем свет погас, и за моей спиной раздался стук копыт. Я повернул голову, почти ожидая оказаться посреди обезумевшего стада.

Вместо этого я оказался на пути острого как бритва кинжала.

Лезвие зашипело, разорвав левый рукав моей куртки. Недолго думая, я отстранился и одной рукой запустил прием «сон-нал мак-ки». Индийский официант не стал испытывать удачу во второй раз.

Его белые зубы сверкнули в сардонической улыбке, лезвие стилета закружилось в воздухе. Затем прожектор полностью осветил его лицо, ослепив его. Молодой человек бросился в проход между рядами стульев и побежал.

Зрители, в основном западные туристы, казалось, верили, что индеец был частью шоу. Кто-то начал аплодировать, а в воздухе раздавался топот конских копыт. Из громкоговорителя донесся звук труб, сопровождаемый боевым кличем. Я бросился за нападавшим.

Я не знал, как он понял, кто я такой, или что я следовал за ним. Но я все еще мог слышать шипение его лезвия кинжала, рассекающего воздух и разрывающего рукав моей куртки. Он почти пронзил мою кожу.

Не переставая бежать, я полез в куртку за пистолетом. Никто из зрителей не нашел ничего странного в наших движениях, и когда прожектор запылил мраморные здания, ослепительное отражение обрамило укрытие официанта.

«Царские бани...» — объявил рассказчик.

Я оказался за одной из мраморных колонн еще до того, как прожектор поймал меня. Я сузил глаза и стал искать окружающие тени. Резкий запах мха и гниющей растительности пропитал дворец без стен. Он прятался там, ожидая, когда я попаду в ловушку, которую, как я теперь понял, расставили для меня.

Я мог бы развернуться и вернуться в отель, чтобы изучить следующий ход; но я отказался от этой идеи теперь, когда почувствовал, что близок к раскрытию гнусных операций Кобры... и Шивы. Чем раньше я найду этого человека, тем лучше будет для всех.

Звук шагов молодого официанта сопровождался глухим стуком. Я слышал, как он бежит к задней части здания, все дальше и дальше от туристов, которые смотрели представление в саду. Я был этому рад еще и потому, что не хотел, чтобы невинные зрители были вовлечены в жестокое противостояние, которое вот-вот должно было произойти.

Я бегал, согнувшись вдвое, от колонны к колонне, навострив уши при каждом шорохе. Трудно было услышать какие-либо звуки, кроме тех, что издает фон записанного повествования. Приглушенный стон смешался с барабанной дробью, усиленной мощной звуковой системой, установленной в саду. Если бы не белые брюки, которые были на мужчине, он, без сомнения, смог бы скрыться в тени.

Но когда погас свет, я увидел его еще раз. Он миновал короткую мраморную лестницу, соединявшую одно здание с другим, и теперь растянулся на полу.