Знак Коза Ностры

Я чувствовал, как он входит. Острие легко прошло через ткань его пальто, остановилось на микросекунду, когда оно начало протыкать кожу, а затем скользнуло внутрь со всем моим весом позади него. Плечо Шэна откинулось назад, когда он повернулся в сторону.

Он взвыл от боли и схватил меня за запястье. Теперь он пытался вернуть пистолет. Я попытался вытащить стилет, чтобы еще раз ударить его, но он крепко сжал мое запястье.

Мы были близки друг к другу. Я видел боль в его глазах, прядь прямых черных волос на лбу, ослабленный галстук, кровь, хлынувшую из раны, пропитывающую прекрасно сшитый пиджак.

Свободной рукой он ударил меня

по раненой стороне.

Я вскрикнул, когда меня полностью охватила боль. Как будто из ведра вылили жидкость. Он попал прямо в костный мозг, попутно повредив всему.

Я все еще мог видеть несколько вещей. Я шел вниз, повернулся вдвое влево. Шэн теперь повернул пистолет к моей голове. Каким-то образом стилет был сорван с его плеча. Он все еще был у меня в руке. Боль притупила мой мозг, замедлила рефлексы до слоновьих движений.

Шэн был на ногах. Таня лежала в стороне, неподвижно. Я сидел, прижав руку к кровоточащему боку. Затем я подставил обе ноги под себя, когда увидел, как его пистолет направил мне в лицо. Забыв о боли, я поднял себя и нырнул.

Это был удар в воздухе чуть выше колен, из-за которого профессиональные квотербэки очень медленно поднимаются по лестнице и хромают в течение первого часа после подъема. Когда я был уверен, что мои плечи ударили его, я прижал его икры, лодыжки и ступни к груди и продолжил движение.

Он не мог никуда ступить. Когда он упал, его руки поднимались и возвращались, пытаясь смягчить его падение. Но он все равно сильно ударился. Потом начал дергать ногами. Только когда я начал ползать по нему к его лицу, я понял, что он потерял пистолет при падении. Я только что мельком увидел, как он в последний раз отскочил от деревянного дока, а затем упал в гавань.

Моя правая рука со стилетом поднялась высоко. Но он схватил его прежде, чем я успела врезать ему в живот. Мы так и остались, оба напрягались. Я держал со всей своей силой Хьюго, давя на него. Вся его сила была приложена к моему запястью, пытаясь отвести острие стилета.

Краем глаза я заметил, что Таня начала шевелиться. Вторая попытка взглянуть на нее была ошибкой. Шэн уперся мне в спину коленом. Я вскрикнул и попятился назад. Тогда он выбил стилет из моей руки. Слишком поздно я схватился за него и смотрел, как он катится по асфальту.

Из-за кровотечения из плеча его рука казалась бесполезной. Другой ударил меня по горлу с силой, которой я не думал, что он обладал. Мы катались снова и снова. Я пытался дотянуться до его глаз. Он попытался ударить меня коленом в пах, но мне удалось увернуться.

Затем мы оказались на гладком деревянном причале, недалеко от кромки воды, мычали, и тяжело дышали. Никто из нас сейчас не заговорил. Мы были чем-то меньшим, чем люди, такими же простыми, как само время.

Моя рука была на его щеке, все еще касаясь глаз. Тогда я понял, что он гладит меня по заднему карману. Мой кулак отошел назад и ударил его по носу. Я снова ударил его, и каждый раз он издавал кряхтение от боли.

Из носа текла кровь. На этот раз я приподнялся и разбил ему рот. Затем я потянулся за собой и попытался вытащить его руку из кармана. Все прошло нормально. Он сильно ударил в мою открытую рану.

Меня снова захлестнула волна тошноты. Вся сила покинула мои руки. Смутно я почувствовал, как его рука залезла в карман и вытащила список.

Я должен был его остановить. Если он сбежит, все, что он запланировал, сработает. Задание было бы неудачным. Стиснув зубы, я заставил силы вернуться в свое тело.

Он пытался оттолкнуться от меня. Я достал рукав куртки, потом штанину. Нога высвободилась, затем повернулась ко мне. Он вернулся и быстро вернулся вперед. Носок туфли Шэна соединился с кровоточащей повязкой на моей стороне.

Чернота нахлынула, как струя чернил. Я дважды перевернулся, думая, что он будет продолжать попытки. Все, что вы должны делать, чтобы не уйти, пролетело у меня в голове. Я боролся с этим всем во мне. Как только этот самолет взлетит с Шэном внутри, он исчезнет навсегда.

Вдыхая и выдыхая, мне удалось избавиться от достаточно черноты, чтобы открыть глаза. Шэн был в пяти футах от меня, одна рука бесполезно висела у него на боку, с его пальцев капала кровь.

Он остановился на стилете. Слегка остановившись, он посмотрел на нее, потом на меня. Список был в его здоровой руке, двигаясь вперед и назад между пальцами.

Побег, должно быть, был важнее, потому что он оставил стилет на месте и поплелся к «мерседесу». Его шаги эхом разносились по асфальту на фоне кричащего реактивного самолета «Лир».

К тому времени, когда я сидел, Таня уже встала на четвереньки. Вильгельмина была слишком далеко. Водительская дверь «мерседеса» открылась.