Читаем Знак кровоточия. Александр Башлачев глазами современников полностью

Так было… Ночыо мне не спалось, я тогда все время слушала «Радио Свобода», на «Би-би-си». Глушилки сняли, я слушала напропалую… И вдруг я слышу, прервалась передача Севы Новгородцева. Совершенно серьезно: «Вчера в России, в Ленинграде, покончил с собой…», - у меня сердце забилось, я почему-то сразу подумала, что это Башлачев. Хотя я, конечно, не могла предположить, что он так кончит. Близко не предполагала! «…покончил с собой большой русский поэт Александр Башлачев». Больше я не спала этой ночыо… По «Би-би-си» исполняли его песни, читали стихи. А в Ленинграде словно бы ничего и не произошло! Ни в городе, ни в стране ничего не произошло. А «Би-би-си» откликнулось…

А мы как раз собрались в редакции на какой-то редакционный праздник, и мы заговорили об этом. Для многих было откровением, что Саша не просто стишки кропал, а был большим серьезным поэтом. Вообще, когда он у нас рабо-

65

л »1.Ч тал, над ним все похихикивали - мол, ходит опять сонный. Ладно, дело молодое… Думали, с девками гуляет, а он стихи писал по ночам.

Прочитав стихи Башлачева, я сказала его маме: «Нелли Николаевна, ему невозможно было с этим жить! В этом маленьком, тщедушном тельце такое огромное содержание… Да оно его разорвало!»

Все его называют Сашей. Да, он умер молодым… Но Саше-то уже пятьдесят! Он давно уже Александр Николаевич. Вот его читаешь и невозможно поверить, что это написал двадцатисемилетний мальчик. Кажется, он прожил несколько веков такой глубоко русской жизни! Вот, например, союз «да» он часто применяет: «Рассыпь, гармошка!Да к плясу ноги!» или: «Ой, даяпезнаю…» - это настолько в духе русских былин, русских песен. Откуда у него все это взялось? Арины Родионовны ведь у него не было. «Да что есть духу, пока не ляжешь. Гуляй Вапюха! Идешь ты, пляшешь!» Русские обороты… Он глубоко русский поэт, именно - поэт, несмотря на то, что сильно тяготел к рок-музыке. «Ой-е-е-ей! Бог с тобой! Ой-е-е-ей! Бог с тобой! Если я с собой не в ладу чтоб ей оборваться, струпе…» Тут зачин, как у русской былины! А «Грибоедовский вальс», например? Ведь это русский характер, вся его трагедия. Из ничего - трагедия. Обычный человек вдруг вообразил себя Наполеоном, а утром проснулся водовозом. Да как же ему жить с этим? Невозможно с этим жить. Я не понимаю, как Саша в это во все смог проникнуть? Как он смог стать этим водовозом? Так глубоко проникнуть в душу, в судьбу другого человека?.. А стихотворение «Хозяйка»? «Пусти погреться, я совсем замерз. Враги сожгли мою родную хату». Она, молча, постелила ему постель, обласкала его. А потом ему стало стыдно, и он признался: «Зачем ты веришь мне? Я все наврал. Цела родная хата. И в ней есть все - часы и пылесос…» И на это: «А ты ответишь: Это ничего… - И тихо покачаешь головою». Это же чисто русская женская жалость! Он не похож на других двадцатисемилетних! Откуда в Сашке вся эта глубина взялась? Я не знаю.

Есть такое выражение: поэт-медиум. Есть еще одно: поэт-ге-ний. Как это перевести на человеческий язык?

Слово «гений» происходит от слова «рождающий». Рождающий, а не производящий… Что рождает гений? Как хочется присутствовать при рождении всех его стихов!

Поэт-медиум слышит Слово, оно спускается к нему с неба перышком синей птицы или вползает чешуйчатой змеей из подземелий подсознания, он слышит Слово, старательно запоминает его, он любит его, как можно любить только пришедшее извне, он заботится о Слове, растит его, холит и лелеет. Он делает из него Песню. Потому что он - Мастер. Молодой Мастер, у которого вся жизнь впереди. Если бы!.. Слово подчиняется ему, несмотря на то, что он не навязывает ему свою волю. Он думает, что сам плывет по течению с веслом-Словом в руках. Но это не совсем так.

Гения не видно за его Песнями, гений знает, как отделить художника от произведения, спрятать себя за произведением, скрыть себя, забаррикадироваться, отстраниться, притвориться сторонним наблюдателем. «Неужели это я сделал?» Нет, это не ты. Это сделал Бог - с твоей помощью. Ты хорошо себя сохранил, ты незамутнен, ты много работал над собой, ты в

.V

67

состоянии помочь Богу сотворить эти Песни! Сотворить… Это правильное слово! Творчество гения - это Со-Творчество. Бог подсказал тебе Слово, ты - проводник - принял его, набол-тал-нашептал, возвращаясь домой туманным промозглым утром. Хорошо, пусть это будет морозная, звездная ночь.

Но гений не просто слепой проводник, он в состоянии отличить зерна от плевел, отсечь все лишнее, оставить только самое нужное, необходимое этой самой звенящей Песне. И он совсем не знает, что сделала эта Песня с моим сердцем.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
10 гениев бизнеса
10 гениев бизнеса

Люди, о которых вы прочтете в этой книге, по-разному относились к своему богатству. Одни считали приумножение своих активов чрезвычайно важным, другие, наоборот, рассматривали свои, да и чужие деньги лишь как средство для достижения иных целей. Но общим для них является то, что их имена в той или иной степени становились знаковыми. Так, например, имена Альфреда Нобеля и Павла Третьякова – это символы культурных достижений человечества (Нобелевская премия и Третьяковская галерея). Конрад Хилтон и Генри Форд дали свои имена знаменитым торговым маркам – отельной и автомобильной. Биографии именно таких людей-символов, с их особым отношением к деньгам, власти, прибыли и вообще отношением к жизни мы и постарались включить в эту книгу.

А. Ходоренко

Карьера, кадры / Биографии и Мемуары / О бизнесе популярно / Документальное / Финансы и бизнес
100 рассказов о стыковке
100 рассказов о стыковке

Р' ваших руках, уважаемый читатель, — вторая часть книги В«100 рассказов о стыковке и о РґСЂСѓРіРёС… приключениях в космосе и на Земле». Первая часть этой книги, охватившая период РѕС' зарождения отечественной космонавтики до 1974 года, увидела свет в 2003 году. Автор выполнил СЃРІРѕРµ обещание и довел повествование почти до наших дней, осветив во второй части, которую ему не удалось увидеть изданной, два крупных периода в развитии нашей космонавтики: с 1975 по 1992 год и с 1992 года до начала XXI века. Как непосредственный участник всех наиболее важных событий в области космонавтики, он делится СЃРІРѕРёРјРё впечатлениями и размышлениями о развитии науки и техники в нашей стране, освоении космоса, о людях, делавших историю, о непростых жизненных перипетиях, выпавших на долю автора и его коллег. Владимир Сергеевич Сыромятников (1933—2006) — член–корреспондент Р РѕСЃСЃРёР№СЃРєРѕР№ академии наук, профессор, доктор технических наук, заслуженный деятель науки Р РѕСЃСЃРёР№СЃРєРѕР№ Федерации, лауреат Ленинской премии, академик Академии космонавтики, академик Международной академии астронавтики, действительный член Американского института астронавтики и аэронавтики. Р

Владимир Сергеевич Сыромятников

Биографии и Мемуары
Адмирал Колчак. «Преступление и наказание» Верховного правителя России
Адмирал Колчак. «Преступление и наказание» Верховного правителя России

Споры об адмирале Колчаке не утихают вот уже почти столетие – одни утверждают, что он был выдающимся флотоводцем, ученым-океанографом и полярным исследователем, другие столь же упорно называют его предателем, завербованным британской разведкой и проводившим «белый террор» против мирного гражданского населения.В этой книге известный историк Белого движения, доктор исторических наук, профессор МГПУ, развенчивает как устоявшиеся мифы, домыслы, так и откровенные фальсификации о Верховном правителе Российского государства, отвечая на самые сложные и спорные вопросы. Как произошел переворот 18 ноября 1918 года в Омске, после которого военный и морской министр Колчак стал не только Верховным главнокомандующим Русской армией, но и Верховным правителем? Обладало ли его правительство легальным статусом государственной власти? Какова была репрессивная политика колчаковских властей и как подавлялись восстания против Колчака? Как определялось «военное положение» в условиях Гражданской войны? Как следует классифицировать «преступления против мира и человечности» и «военные преступления» при оценке действий Белого движения? Наконец, имел ли право Иркутский ревком без суда расстрелять Колчака и есть ли основания для посмертной реабилитации Адмирала?

Василий Жанович Цветков

Биографии и Мемуары / Проза / Историческая проза