Знак Наполеона

Дженнифер промолчала. Ее не столько волновало, что ее вычислили, как то, что Рази зачем-то понадобилось дважды проехать мимо собственной галереи, прежде чем зайти внутрь.

— Почему бы нам не присесть? — наконец предложила она.

— Конечно. — Рази кивнул на белый диван, стоящий в дальней части галереи под углом сорок пять градусов к стене. Дженнифер чувствовала жгучее желание поставить мебель ровно. Они сели, и Рази повернулся к ней, покорно сложив руки на коленях.

— Если не возражаете, я начну с нескольких вопросов.

— Вы очень красивы, агент Брауни, — улыбнулся Рази, и его ноздри слегка затрепетали. — Но полагаю, вы уже слышали это от многих мужчин.

Дженнифер уставилась на него немигающим взглядом. Она знала, что в его бизнесе способность читать мысли людей была главным инструментом. А как иначе убедить купить картину за сто тысяч при настоящей цене в пятьдесят? Этот комплимент был попыткой прощупать ее, понять, как вести себя с ней дальше и на что давить. Рази, несомненно, был хорошим актером, любившим застигать своих зрителей врасплох. Лучшим вариантом было не реагировать на комплимент.

— Когда вы купили эту картину?

Рази с показной покорностью выпрямился и хрустнул костяшками пальцев, разминая их.

— Около десяти лет назад. Тогда мне говорили, что я переплатил, но Гоген есть Гоген.

— И вы никогда не сомневались в ее подлинности?

— Никогда, — твердо сказал Рази; движения его рук стали более энергичными. — Ее происхождение было вне подозрений. Это подтверждалось документами. Я вам могу предоставить копии, если желаете.

— Значит, существование второй картины стало для вас неожиданностью?

— Абсолютной, — уверенно кивнул он.

— Продавец — крупная японская корпорация.

— Сейчас везде японцы, — пожал плечами Рази. — Экономика изменилась. С другой стороны. Россия — перспективный рынок.

— Вы когда-нибудь сталкивались с подделками?

— Не припомню. — Он снова пожал плечами.

— И вы все еще покупаете и продаете много картин, не так ли?

— Смотря что значит «много».

— Лорд Хадсон сказал, что вы были его постоянным клиентом. — Дженнифер открыла папку и сверилась с одним из лежащих в ней листов. — Только на аукционе «Сотбис» вы купили пятнадцать картин и продали двадцать за последние три года.

— Это досье на меня? — спросил Рази с внезапно жесткой интонацией.

— Часть. — Дженнифер закрыла папку. Это не входило в стандартную схему, но она взяла папку с собой для того, чтобы посмотреть, как отреагирует Рази. Пока он казался более обиженным, чем обеспокоенным.

— Меня подозревают, агент Брауни? — Он выпрямился и глянул ей в глаза.

— Не больше, чем меня, мистер Рази, — примирительно сказала Дженнифер. — Но для достижения результата нам необходима полная картина вашей жизни и вашего бизнеса. В конце концов, подлог мог совершить ваш клиент или поставщик. Кто-то, у кого был на вас зуб и кто хотел бы разрушить вашу репутацию.

— У меня нет врагов, — покачал головой Рази. — Все остались в Иране. Здесь, в Америке, я окружен друзьями. Множеством друзей.

— А как насчет Герти Хэммона?

В его глазах мелькнуло раздражение.

— Мы с Герти… очень близки.

— Так близки, что вы сломали ему руку? — настаивала Дженнифер — медицинское заключение находилось в той же папке. — Так близки, что он подал на вас в суд за нападение?

— До суда дело не дошло. — Рази улыбался, но в голосе не было и тени улыбки. — Обычное недопонимание. Я не хотел причинить ему вред… — Рази помолчал, а потом спросил: — Вы замужем, агент Брауни?

— Нет.

— Нет, — повторил он. Дженнифер взбесила его интонация, означавшая, что она дала ответ, которого он ожидал. Неужели ее было так легко расколоть? — Понимаете, мы с Герти словно супруги, а супруги иногда ссорятся. В запале можно многое наговорить и наделать. Иногда не то, что хочется сделать на самом деле… Самое главное, что в конце всегда следует поцелуй и примирение.

Повисла долгая пауза: Дженнифер ждала, не скажет ли Рази еще что-нибудь. Если нет — стало быть, упоминание имени Хэммона задело его. Этой линии стоило придерживаться, даже если Рази не был готов добровольно рассказать все.

— Мистер Рази, есть ли что-то, о чем вы мне не сообщаете? — в конце концов спросила она. — То, что могло заставить кого-то попытаться добраться до вас?

— Я же сказал, нет. — Он покачал головой. — А что, вы… — Он осуждающе посмотрел на папку, лежащую на коленях Дженнифер, и вновь встретился с ней взглядом.

Агент Брауни молчала. У нее было гораздо больше вопросов, чем когда она входила сюда. Почему Рази дважды проехал мимо своей галереи утром? И что заставило его носить револьвер в кобуре на правой лодыжке? Она заметила оружие, когда он спускался по лестнице ей навстречу.

Рази не был похож на человека, у которого нет врагов. Существование двух идентичных картин Гогена показывало, что внешность бывает обманчива.

Глава десятая

Аламеда, Севилья, 19 апреля, 17:15