Знак небес

– Я благодарен тебе, князь Константин Владимирович, за то, что ты назвал меня из вежливости будущим эмиром. Уже из-за одного этого нам стоит опрокинуть кубки, тем более что ты прав: справедливейший и впрямь не запрещает употреблять хмельной сок пчел. Прошу об одном – не называй меня так впредь. У нас в Булгарии с наследниками престолов иной раз случаются очень странные вещи, а судьба не строптивый конь, чтобы ее хлестали плетью.

«Ох, уж это мне цветистое восточное пустословие», – вздохнул Константин, но вслух ответил, как и подобает учтивому человеку:

– Желание хозяина – закон для гостя, тем более что ты прав – нынче скакун времен столь норовист, что надо быть вдвойне осторожным, дабы не вылететь из седла.

– Благодарю тебя, князь, за мудрые слова. Теперь я убедился, что ты столь же умен, сколь и бесстрашен, – тонко намекнул бек на смелый приход Константина в гости.

– Я полагаю, что двум разумным людям нечего делить, но даже если найдется что-то, то они сумеют сделать это, спрятав мечи вражды в ножны дружбы, – заметил Константин. – К тому же очень тяжело понять человека, когда он приходит к тебе. Гораздо легче это сделать, если ты сам пришел к нему в гости.

– Тогда завтра жди меня в своем шатре, – весело засмеялся бек.

– Я буду рад этому, – просто ответил князь.

– Ты слишком мудр и силен, – продолжая улыбаться, сказал Абдулла. – Я бы не хотел тебя иметь врагом и очень хотел бы видеть другом.

– Истинность друзей проверяется их делами. Мы с тобой видимся впервые, но ты тоже нравишься мне. К тому же мы соседи, а соседям надлежит жить дружно, – осторожно вел свою речь Константин. – Одинокое дерево и слабый ветер может вывернуть с корнем, лес же устоит и перед бурей.

– Не знаю, правильно ли ты поймешь меня, – замялся Абдулла. – Я хотел предложить хороший и очень выгодный для тебя мир. Ты же слышал, о чем говорили сегодня наши люди?

Константин легонько кивнул.

– Все будет так, как сказали твои, – заявил бек.

– Эмир не будет в обиде? – осведомился Константин.

– Ильгам ибн Салим – очень мудрый правитель. Он уже жалеет, что позволил своему сыну Мультеку учинить набег на город русичей. Я не хочу, чтобы ты решил, будто эмир – трус. Это будет неправдой. Он хочет мира, потому что с тревогой смотрит на полуденные страны. Мой брат не понимает, что теперь не время для вражды между соседями. Однако беда в том, что отец до недавних пор чаще прислушивался к брату и его людям, а те считают, что раз на Руси иная вера, то нам негоже жить с вами в мире.

– Разве он не знает, как всевышний сказал своему пророку: «…Тебе дано предупреждать, а не вершить над ними суд»?[81]

– Ты знаешь слова священной книги?! – удивился Абдулла и радостно заулыбался. – Я же говорил отцу, что с тобой можно договориться.

– А он?..

– Он ответил, что доказать свою правоту можно только на деле. «Езжай и попытайся заключить мир с русичами, если ты считаешь, что он так уж необходим для Булгарии», – вот его подлинные слова. Мультек же в это время улыбался, оттого что был уверен в моей неудаче. Я знаю, он говорил своим людям: «Если мой брат предложит русским мало, то они обидятся и убьют его, если много – их глаза загорятся от алчности и они решат, что надо пойти воевать, чтобы взять все. А нужную грань между малым и большим Абдулла не найдет».

– Получается, какова бы ни была моя выгода от заключенного с тобой мира, для тебя она все равно будет двойной, – сделал вывод Константин.

– Только не поднимай своей цены, иначе плодами этого мира сызнова воспользуется Мультек.

– Я не гость на торжище. Поднимать не стану. А за то, что ты согласишься с моими условиями, завтра выдвини свои: прочный мир на сорок лет и военная помощь друг другу, если на чью-либо землю придет враг, – посоветовал князь.

– И ты?! – блеснули глаза бека.

– И я соглашусь с ними. Мне кажется, что Ильгам ибн Салим после этого уверится в правоте Абдуллы-бека и останется доволен своим старшим сыном.

Мимолетная радость после последней фразы Константина тут же сменилась у Абдуллы неожиданной печалью.

– Старший, – горько усмехнулся он. – Абдулла-бек и впрямь старше Мультек-бека, но он – сын третьей жены эмира. К тому же его мать из рода сувар, а женщина, родившая Мультека, – старшая и любимая жена эмира, причем из барсилов, ну, то есть, говоря по-вашему, из серебряных булгар.

– А это имеет большое значение? – осторожно осведомился Константин.

Так далеко его познания в истории Булгарии не заходили.

– Это царский род. Все правители всегда выходят только из этого рода. Теперь понимаешь?

– С трудом.

– Получается, что я к этому роду принадлежу лишь по отцу, а Мультек – еще и по матери, – терпеливо пояснил Абдулла. – К тому же разница у нас с ним даже не в годах, а в месяцах. Я родился в последний месяц года Дракона, а он – во второй месяц года Змеи[82].