Знак неравенства

Занятая своими мыслями, Алена не заметила, как впереди появилась очень старая женщина, согнутая почти пополам, так, что не было видно лица. Наверное, она вышла из-за деревьев, на которых быстро, за два теплых дня стали распускаться первые светло-зеленые листья. Старуха, наклонив голову, шла прямо на Алену. Девушка хотела посторониться, а старуха вдруг быстро приблизилась, неожиданно подняла руку и стала тянуться к ней, как будто хотела дотронуться до ее лица. Алена чуть отступила, но та, не поднимая головы, негромко попросила:

— Деточка, наклонись поближе!.. Не могу говорить громко…

Алена, глядя, как зачарованная, на длинные рукава вязаной кофты, из-под которой виднелась цветастая блуза, наклоняться не стала, но все же сделала шаг к старухе. Тогда та схватила ее за руку и яростно сказала, тяжело и смрадно дыша ей в лицо:

— Ты скоро умрешь! Страшной смертью умрешь, в животе смерть свою носишь!

Алена резко стряхнула ее руку и, отпрянув от нее, быстро пошла прочь, стараясь не бежать и не оглядываться, инстинктивно прикрывая живот рукой. Она услышала, как старуха засмеялась и громко запела:

— «И как один умрем в борьбе за это!» — Юродствуя, она стала повторять на разные лады: — В борьбе за это, за это, за это…

Делала она это вполне музыкально, потом забормотала, то ли смеясь, то ли ругаясь. Через некоторое время девушка все-таки обернулась, но старухи уже нигде не было. Алена перевела дух, как будто пытаясь стряхнуть с себя наваждение.

— Господи…

Алена внимательно посмотрела вокруг, чтобы не оказалось, что старуха куда-то спряталась и опять вылезет из-за какого-нибудь куста. Кажется, это какая-то примета — когда встречаешь юродивого… Только примета чего? Алена достала телефон и набрала номер своей лучшей подруги, Наташки. Та, как обычно, наверняка занятая одним из своих троих детей, долго не брала трубку, а потом, запыхавшись, крикнула:

— Да! Але! Я!

— Нат, не знаешь, что за примета — встретить юродивого?

— Это значит скоро чокнуться самому! — засмеялась Наташка. — Как ты? Бандаж носишь?

— Да, вот второй день привыкаю…

— Привыкай-привыкай, башку только малышу не сдави, крепко не затягивай… Да чтоб тебя! Извини, Аленка, тут у меня… Ну, не уроды, а?! — не зло, но очень громко закричала Наташка на детей и отключилась.

Алена улыбнулась, представив Наташкиных очаровательных «уродов», и погладила свой небольшой живот, не видный пока под свободной блузкой.

* * *

Денис вытянул ноги в шезлонге, поглядывая на Маргошу, которая шлепала большими руками по воде в бассейне и от этого получала удовольствие, как трехлетний ребенок. Ну что уж так-то, ведь уже тринадцатый год девочке… Он поймал себя на мысли, что любимая Маргоша неожиданно стала его раздражать. Он встал, полный решимости проплыть несколько раз туда-сюда в бассейне, но услышал звонок своего мобильного. Денис вздрогнул и увидел, как напряженно выпрямилась в соседнем шезлонге Оксана. Денис взял телефон и облегченно вздохнул, услышав мамин голос.

— Деня! Как ты! А? — закричала мама.

Ну почему же мама до сих пор кричит по телефону…

— Нормально, мамуль! Как ты? — Денис постарался подавить мгновенно вспыхнувшее раздражение. — Как давление?

— Да ладно! Я тебе посылку послала, сходи забери, человек приехал в Москву…

— Какую посылку? Мама… — Денис тяжело вздохнул и увидел, что Оксана, прикрыв лицо журналом, смеется.

— Пасту, пасту, сынок, для чистки зубов, немецкую! И еще витамины, очень хорошие, мне одна женщина посоветовала.

— Мама…

— Подожди, не перебивай! И еще я тебе маленький перевод послала. Я знаю, как у вас там все дорого, в твоей Москве…

— Мам, я тебя предупреждал, если ты еще раз пошлешь мне деньги…

— И что? Что ты мне сделаешь? — задорно выкрикнула семидесятипятилетняя Галина Мартыновна и тоже засмеялась. — Мне деньги не нужны, понимаешь? Мне пенсию не на что тратить…

— Ага, понятно…

Денис досадливо крутил головой, слушая, как надо чистить зубы — не вправо-влево, а снизу вверх, и что еду запивать не надо, а надо пить только через два часа после еды, и чай черный пить не надо, а надо пить мяту… А заваривать мяту надо не в простой чашке, а в эмалированной кастрюльке, но чтобы она была чистая и не подгоревшая, а еще лучше запарить на водяной бане мяту пополам с мелиссой, можно и зверобой добавить, травку от девяноста девяти болезней, и пить маленькими глотками за полчаса до еды и через два часа после, а в воду питьевую хорошо бы положить серебряную ложку…

— Мама! Остановись! Какую ложку? Какую ложку?! V меня фильтры стоят на кранах, понимаешь? И я воду питьевую покупаю, из родника!.. И я не в Москве сейчас, мама!..

— Хорошо, сынок, — миролюбиво сказала Галина Мартыновна. — Но мяту ты все-таки не выбрасывай, завари. Хорошо? Я тебя очень люблю, Деня. Целую.