Знак неравенства

— Ага, давайте налетайте всей гурьбой! Так, Петруччо, намазывай себе икрой блин! Ты слышишь меня?! И сразу в рот запихивай, чтобы я видела, что ты раз в день хотя бы поел! — Наташа посмотрела на Алену: — Слушай, а ты не думала, что все это может быть случайно?

— Совпадения, да?

— Ну да… Просто ты сейчас чувствительна, и вообще вся эта ситуация… Так, кажется, Василь Егорыч начал засыпать. Погоди немножко, ладно, Лека? Я быстро уложу его в комнате… Друзья мои! — Она позвала детей и, поскольку они даже не слышали ее, слегка потрясла за плечо хохочущего Петю. — Из-за стола не убегать! Ясно? Я сейчас вернусь…

Наташка действительно вернулась через несколько минут.

— Я вот что думаю, Лека… Давай я Турчанцу, идиоту… — она потянулась за блином и чуть не уронила в сердцах всю тарелку, — сама позвоню! — Быстро, не глядя, она запихнула себе в рот блин, энергично продевала, показывая при этом рукой Пете, обернувшемуся на ее голос, чтобы он тоже жевал. — Пусть охранника к тебе приставит. И если никто за тобой не ходит, то хотя бы от собак и от бабок чокнутых будет охранять. А что? На море он, видишь ли! Денег-то много дал?

— Зачем? Мне хватает…

Наташа выразительно покрутила пальцем у виска. Ложкой зачерпнув икру, она втолкнула по очереди Маше и Пете в рот, другой ложкой накормила Алену, остаток из банки доскребла сама.

— Так что, вообще не дал?

— Мы давно не виделись, — вздохнула Алена. — Все не получалось… А в последний раз он хотел дать денег, но как-то непонятно на что…

— То есть?

— Мне показалось… — Алена набрала воздуха и, оглянувшись на увлеченно смотрящих мультик детей, произнесла одними губами: — на аборт.

— Вот сволочь, а! Столько лет с тобой… жизни радовался… Так, понятно. Но вы же поговорили в самом начале…

— Ну да… И он не то чтобы настаивал тогда. Порой расстраивался, говорил, что он в тупике… Что он порядочный человек…

— Ага, ну, главное, что он это сказал… Вот дрянь, а!

— И что я… не очень готова быть матерью…

— А он, таким образом, конечно, очень помогает тебе приготовиться!

— Нат, если честно, я… я просто не понимаю, что происходит…

— А я понимаю! Надо поговорить с ним! Решение он принять не может, человек этот порядочный! Конечно, как удовольствие получать, так он одинокий, а как жениться, так тут же и жена у него нашлась. — Наташка покачала головой. — Говорила я тебе, Лека, да ладно теперь!.. Ну так пусть хотя бы меры какие-то примет, чтобы тебя защитить!.. А еще ты что-нибудь заметила?

— Однажды дверь в квартиру была открыта, а я вроде закрывала ее, как обычно… В общем, странное что-то… Кира тоже думает, что это я просто такая рассеянная и что мне все это кажется… Вот я у тебя сейчас сижу, мне и не страшно и ничего не кажется…

— Так и сиди себе хоть каждый день!

— Да нет, я дома приданое шью… — Алена смущенно взглянула на подругу. — Я таких красивых пеленок нашила и маленькие наволочки с оборочками. Мне очень нравится шить. Может, они и не пригодятся никогда, в таком количестве.

Наташа понимающе кивнула, засмеявшись:

— Пригодятся-пригодятся… Носы ими вытирать будете. Или кукол заворачивать… Погоди, я тебе там вещей детских набрала!

— Нат, давай в следующий раз! — Алена встала, подошла к другому концу большого стола попрощаться с детьми. — Я пойду, пока не совсем поздно! Я сегодня мало гуляла. — Она погладила Машу по голове, Петю по спине, но дети, поглощенные переживаниями ослика Иа, потерявшего хвост, не обратили на нее никакого внимания.

— Ну, смотри, Аленка, поступай, как тебе лучше. Приходи в любое время, пошлю за тобой Егора. Страшно будет — звони и ночью, заберем тебя. Я понимаю. Я, когда беременная, тоже гнездо всегда вью. Не могу нигде, кроме дома, ночевать. — Наташа чмокнула подругу в щеку. — Ты сильная, помни это. В конце концов, без Турчанца можно прожить. С ним, конечно, лучше…

Алена вышла на ярко освещенную площадку и остановилась, услышав, как на лестнице за лифтом замеряй чьи-то шаги.

— Подожди…

— Что? — Наташка тоже остановилась.

— Кто-то там стоит, — прошептала Алена.

— Так… Погоди-ка… — Наташка вернулась в квартиру и тут же выскочила обратно, держа в руках маленький пистолет. — Это ерунда, конечно, но умеючи…

— Газовый?

— Лучше — перцовый, со жгучим красным перцем… Главное, чтобы Петька не засек, он как раз мечтает о таком… — Наташка решительно двинулась на лестницу.

Алена остановила подругу:

— Нат, не надо, ты что!

— Ладно, прямо… — отмахнулась та, но все же остановилась и, набрав полную грудь воздуха, прокричала: — Эй, кто там есть, а ну, вылезай, паспорт показывай! Наряд уже едет! — Она повернулась к Алене: — Что мы, зря консьержу платим, видала, какой мордатый дядя внизу сидит? Чтобы подыхать от страха в собственном подъезде?

Они прислушались. С лестницы больше не раздавалось ни одного звука.

— Ладно, — вздохнула Наташка, — сейчас я тебя научу, как нажимать в лифте кнопку, чтобы никто на другом этаже лифт не остановил. — Она еще раз вернулась в квартиру за ключами, крикнула детям: — Эй, друзья, не поубивайте друг друга, я на минутку — Леку вниз провожу!