Знак Огня

— Ничего. Я могу быть полезен, и я могу двигаться. А значит — мое место там, где я нужен. Потом я хорошенько посплю, ничего не опасаясь, под охраной твоей стражи, а завтра на рассвете — в путь.

— Куда на этот раз, Аллах тебя сохрани?! — вырвалось у Бабер-хана.

— Сначала — в Кхор, чтобы забрать Азизу. Затем, с нею, в Кабул, чтобы уладить с эмиром все дела — о твоем прощении и назначении на должность губернатора Шализара.

— А потом — ты вернешься сюда, в Шализар?

— Нет, я пришлю Лала Сингха, скорее всего — с почетным эскортом от эмира и с глашатаем, который объявит о твоем прощении и назначении. А сам я отправляюсь в Индию: у меня там образовались кое-какие дела, требующие незамедлительного решения.

— О Аллах! — взмолился Бабер-хан. — Неужели нет покоя твоей беспокойной душе?! Ты как сокол, появляющийся всюду еще до того, как туда долетит ветер. Скажи, что за дело влечет тебя в дальний путь в Индию?

— Во-первых, мне нужно отвезти Азизу в Дели, к ее родителям. Заодно повидаюсь с ее братом — это один из моих самых старых и верных друзей. Да к тому же у меня есть старые счеты с одним мерзавцем из Пешавара. Имя этого негодяя—Дитта Рам. Пора разобраться с ним — время расплаты пришло! Три года назад он убил одного близкого мне человека. Я знаю это наверняка, как знают и многие другие, но доказательств, годных для суда, мы не собрали. Один мой друг — тоже представитель британской администрации — уговорил меня не устраивать самосуд — ради его судьбы, карьеры и жизни. Три года я ждал, ждал, пока Дитта Рам совершит какую-нибудь ошибку и проявит себя как преступник. И вот он прокололся, поставив себя вне защиты закона. Теперь, сам понимаешь, пришло время сводить старые счеты.

— Аллах тебе в помощь, друг, — произнес Бабер-хан, усмехнувшись, хитро прищурился и добавил: — А еще говорят, что мы — афганцы — злопамятный, мстительный и безжалостный народ!

Вождь племени гильзаи все еще покачивал головой и ухмылялся себе в бороду, а Гордон, пошатываясь, уже направился навстречу Лалу Сингху и Юсуфу ибн Сулейману, протягивая руки к кувшинам с водой, которые те несли от канала к лежащим на пропитанной кровью земле раненым.

КРОВЬ БОГОВ

Появление Аль-Борака (перевод с англ. В. Хохловой)

Историю эту мне рассказали в Дели. Рассказчиком был родовитый выходец с севера, афридий, статный сильный человек с ястребиным взглядом, некто Хода-хан.

— Сагиб, не кажется ли вам странным, что Британия правит Индией, когда есть такие люди, как я? Сравните, например, себя со мною. Я могу убить вас голыми руками. А что бы вы делали, оказавшись в горах?

И все-таки ваша раса правит миром.

Нет, физическая сила ничего не значит в борьбе между народами. Есть еще что-то, нечто, не имеющее названия, что есть у Запада и нет у Востока.

Сплоченность? Да, но не только.

Ну вот, хотя бы взять случай с муллой Гасаном и мемсагиб Мэрион Саммерленд.

А правдивая ли это история? Несомненно, сагиб.

В горах по ту сторону границы, в нескольких милях от британской территории, в долине есть одно селение. Долина называется Кадар, и селение имеет такое же название. Это моя деревня, сагиб, и живут там самые сильные и воинственные люди из племени априди.[1]

Подчинялись ли мы какому-нибудь закону? Закону, установленному англичанами или эмиром? Нет. Мы грабили караваны, совершали набеги в Индию и похищали женщин у хинду и других племен, пока не появился Аль-Борак. Единственным законом для нас было слово муллы Гасана и вождя Кулам-хана, великого воина.

Так вот, будучи еще юношей, едва вступившим в пору возмужания, я и несколько молодых людей из нашей деревни как-то раз отправились к границе в надежде раздобыть у англичан винтовки. В набег пошли Яр Али, который считался лучшим воином племени после Кулам-хана, Абдулла Дин, Магомет Али и Яр Хайдер — самый старший из нас, впрочем, Абдулла Дин был почти одного с ним возраста. Яр Али-хан, Магомет Али и я были моложе их.

Итак, уже пробравшись на британскую территорию, мы увидели молодую мемсагиб, которая ехала верхом совсем одна. Я не знаю, что заставило ее поехать в горы без сопровождения, но ведь женщины англичан всегда отличались бесстрашием и безрассудством.

— Стойте! — воскликнул Яр Хайдер. — За нее можно взять хороший выкуп. Я видел ее в Пешаваре. Она дочь полковника сагиба Саммерленда.

Тогда мы спрятались в засаде и, когда она проезжала мимо нас, выпрыгнули из укрытия. Яр Али, Абдулла Дин и Яр Хайдер бросились на лошадь, а я схватил девушку за талию и приподнял над седлом. Магомет Али помог мне, что было совсем не лишним, так как она хотя была и не сильна, но боролась, как тигрица.

Несмотря на ее сопротивление, мы связали мемсагиб руки, заткнули рот и посадили на лошадь, привязав ноги к стременам. А затем поехали в горы.

Отъехав подальше, мы вынули кляп у нее изо рта, потому что англичанка была молодая и хорошенькая и нам не хотелось причинить ей вред.