Знак Потрошителя

Машенька с энтузиазмом закивала. Сенкевич мысленно поздравил себя с успехом. Однако дальше, как он ни выспрашивал – ничего толкового от девушки добиться не сумел: мешало то, что можно было задавать только вопросы, подразумевающие ответ «да» или «нет».

– Чего ты маешься? – вмешался Платонов. – У тебя же есть этот, как его… спиритический стол со стрелкой. Пусть напишет.

Сенкевич изумился, что такая простая мысль не пришла ему в голову. Он подошел к круглому столику, положил на него новую, недавно купленную взамен разбитой, фарфоровую стрелку:

– Машенька, иди сюда. Смотри, теперь ты можешь писать ответы. Только смотри на стрелку и направляй ее силой мысли на нужную букву.

Против ожидания девушка, вместо того чтобы обрадоваться, горестно разрыдалась, оскорбленно выпрямилась, поплыла к шкафу с реактивами, втянулась в дверцу и исчезла. Все попытки вызвать ее оттуда окончились крахом.

– Говорю же, идиотка клиническая, – резюмировал Платонов.

– Слушай… а может, она просто писать не умеет? – осенило Сенкевича. – Вот и обиделась.

– Она же дух!

– И что? Где-то существует школа для духов? С чего вообще мы взяли, что после смерти человек автоматически становится мудрым и всезнающим?

Капитан пожал плечами:

– Ну вроде так считается…

– Вот потому тогда мой спиритический сеанс и провалился, – размышлял Сенкевич. – Я вызвал жертв Потрошителя. Все они – дешевые проститутки из нищего района, бывшие фабричные работницы или крестьянки. Откуда им быть грамотными? Прийти-то они пришли, а как увидели, что им писать предлагается, разъярились.

– Тогда зачем эта осталась?

– Ей что-то очень нужно от нас, она сама сказала. Только вот что – никак понять не могу.

– Да ни черта ей не надо, – окончательно разозлился Платонов, – просто она истеричка чертова! Ты ж сам говоришь: после смерти люди не умнеют. Ну так значит, и сумасшедшими они тоже остаются. Пойдем лучше в гостиную, трубку курить.

– Дело на одну трубку? – усмехнулся Сенкевич.

Дан пожал плечами:

– У тела есть привычки и потребности. Наркотиком я его баловать не собираюсь, но на табак придется согласиться. Так действительно лучше думается.

Они уселись в гостиной, не зажигая света, закурили.

– Что думаешь, капитан? – спросил Сенкевич.

– Думаю, Мэри была помощницей и любовницей Потрошителя. Может, указывала на подходящих женщин, говорила, где они стоят. Возможно, он заставил подельницу убить, чтобы доказать верность, а может, это просто был его каприз: мол, тебе нужно – ты и разбирайся. Она не справилась с Настей, Потрошитель нашел другую и с ней уже разделался сам, в этом никаких сомнений. Но на совести Мэри как минимум одна жертва – в двойном убийстве.

– Почему тогда он действовал так топорно? Мог бы заранее присмотреть девушку, хотя бы по комплекции похожую на Мэри. Тогда ее сочли бы убитой и не стали бы разыскивать.

– Пытался запутать нас? Развлекался? Он игрок, не забывай.

– Да еще и сумасшедший, – добавил Сенкевич.

– Хотя есть еще версия, – задумчиво проговорил Платонов. – Может быть, Мэри ему не так уж и нужна…

Глава 7

Лето 54-го года до н. э.

Пленник, юноша лет пятнадцати, стоял на коленях, обнаженный, беззащитный, дрожа от холода и ужаса. Он не был связан, но не пытался убежать: голод, пытки и страх измотали его. Тело, белое, с тонкой нежной кожей, как у всех рыжеволосых людей, покрывали едва зарубцевавшиеся раны.

Твердая рука схватила человека за волосы, оттянула голову. По горлу полоснул острый нож. Жертва издала бульканье, захлебываясь собственной кровью. Убийца, мужчина в длинном черном плаще с широкими рукавами, выпустил рыжие волосы, шагнул назад, хладнокровно наблюдая за агонией. Юноша свалился вниз лицом, хрипя и подергиваясь. Вскоре все было кончено. Человек в плаще удовлетворенно кивнул:

– Кровь потекла одним широким потоком. Она густая и темная. Год будет добрым, урожай богатым – Луг принял нашу жертву. Ведите следующего, братья. Восславим богиню Морриган.

Два человека в таких же плащах подтащили и бросили перед верховным жрецом взрослого широкоплечего мужчину. Этот, в отличие от юноши, пытался сопротивляться, хотя руки его были скручены за спиной. Но он упорно вырывался, отталкивал палачей.

– Сильный воин. Морриган будет довольна, – произнес верховный жрец. – Копье, братья.

Он принял ритуальное копье, примерился, размахнулся и с силой вонзил оружие в грудь жертвы, пронзив его насквозь. Воин, изрыгая проклятия, зашелся в крике боли.

– Доделайте дело во славу Морриган, братья. – Верховный жрец отошел в сторону.

Помощники заработали топорами, отсекли руки у живого еще, вопящего человека. Обмотали веревками, повесили на большой, древний, покрытый шарами омелы дуб. Затем настала очередь ног, но к тому моменту несчастный умер – возможно, кровожадная богиня Морриган была довольна даром и проявила милосердие.