Знак ведьмы

Об анкхе не знали даже члены Ордена бессмертных, возглавляемого Феликсом Проклятым, ведь он акцентировал их внимание на кровавом обряде, который, по сути, ничего не значил. Он воспользовался тем, что существует множество легенд с участием реальных исторических персонажей, которые верили, что кровавая жертва продлевает жизнь и молодость. Этим грешила венгерская графиня Эржбета Батори, умертвившая более шестисот девственниц для своих ванн, Фридрих Барбаросса тоже принимал подобные кровавые ванны. Безумный барон Унгерн, считавший себя потомком Чингисхана и завоевавший на недолгое время Монголию, вроде тоже отдавал предпочтение кровавым ваннам, хотя это вызывает сомнение. Революционер Богданов после гражданской войны организовал Институт переливания крови, где проводил опыты по омоложению. Современный каннибал Джумагалиев стал употреблять кровь после того, как ему в руки попал перевод древней инкунабулы «Черный туман». А вот то, что анкх может даровать бессмертие или долголетие, упоминается в египетской Книге Мертвых. Секрет анкха знали только Феликс Проклятый и его сын, но оба они мертвы. Из общения со следователем, ведущим дело этого ордена, мне было известно, что никто из арестованных членов ордена даже не упомянул об анкхе, находящемся теперь у меня.

Тут меня словно током ударило. Получается, Гоша, тип со странностями, для чего-то рассказал мне историю про нибирян, награждавших своих «топ-менеджеров» устройством, дарующим долголетие, уж очень смахивающим на анкх. Но для чего он мне ее рассказал? Может, таким образом он дал знать, что ему известно о хранящемся у меня анкхе? Что из этого следует? Пока я не знала, но Гоша действительно очень подозрительный тип.

Мои мысли прервал звонок мобильного.

– Дорогуша! – услышала я голос Кизимы. – Я заехал в гостиницу, а тебя здесь нет. Кто посмел украсть редкостной красы цветок, чудом попавший в наши края? Где ты, свет моих очей?

– С каких это пор я стала вашей, Кизима?! – огрызнулась я. – Если у вас лирическое настроение, то встреча отменяется. Если у нас будет разговор по существу, об исчезновении Егора, тогда я с вами встречусь.

– Слушаю и повинуюсь! Мы будем говорить только по делу – зуб даю!

– Сейчас разберусь, где я нахожусь, и перезвоню.

После такого вступления у меня не было желания встречаться с Кизимой, к тому же появилось предчувствие, что я сделала ошибку, отправившись сюда. Если мои подозрения оправданы, то следующей после Егора жертвой могу стать я. И тогда нам уже ничто не поможет.

Заметила табличку «Улица Воровского» – и сразу вспомнила Киев и затосковала по нему. Прошла немного вперед и оказалась на пересечении улицы Воровского с улицей, носившей имя Гоголя, великого писателя, творчество которого никак не может принадлежать какому-то одному народу, так как не имеет границ.

– Я наступил на твою тень, – раздался за спиной насмешливый голос Кизимы. – У бурят есть поверье: тень олицетворяет душу, и, наступив на нее, можно получить власть над человеком.

– В том случае, если тебе удастся приколотить ее к земле гвоздями. Вот видишь, – я указала на свою тень, метнувшуюся в сторону, – тебе не удалось ее поймать.

– Видимо, не твоя душа меня интересует, а что-то другое, – оскалил в улыбке остренькие зубки Кизима.

Эти слова можно было понять двояко; судя по сальному взгляду, он намекал на тело, но, может, это лишь уловка, скрывающая его истинную цель?

– Я не Санта-Клаус, чтобы раздавать подарки, но все же интересно, что ты имеешь в виду? – спросила я, раздраженная его недомолвками.

Рядом с нами остановился большой черный джип. Кизима галантно открыл заднюю дверь:

– Карета подана, сударыня. Когда голоден, и на тень смотришь с вожделением.

– А все же? – не унималась я, не спеша садиться в автомобиль.

– Стол уже накрыт, и все стынет. Не торопи события.

Ресторан «Ургы» оказался двухэтажным зданием с опоясывающей первый этаж открытой верандой с множеством колонн, придававших ему некий восточный шарм. Некоторые детали отделки были выделены темно-коричневым цветом при доминирующем белом. Здесь вообще отдавали предпочтение светлым тонам в оформлении всего – и лестниц, и стен, и потолка. Кизиму здесь знали и встретили нас с почтением. Он сразу стал важным, держался, как барин. Когда он перестал корчить из себя шута, даже тембр его голоса изменился.

Мы поднялись по лестнице с ажурными, в виде цветов, перилами на второй этаж и оказались в большом круглом зале с подиумом, на котором расположился инструментальный ансамбль, игравший известный шлягер. По центру потолка переливалась множеством огней огромная хрустальная люстра, невольно притягивая к себе взоры. Большие окна были красиво декорированы портьерами. Все выглядело очень богато и говорило о высоком классе ресторана. Кизима остался доволен впечатлением, которое на меня произвел зал ресторана, но увел в отдельный кабинет. Здесь был полукруглый кожаный диванчик, в тон ему круглый столик – на нем уже стояли вазы с фруктами и бутылка виски.

– Я заказал фирменные блюда: салат из тигровых креветок и говяжье сердце, томленое в винном соусе.