Знак ведьмы

Пришедшие алтайцы стали широким кругом, в центре поместили пленника в колодках. Мужчина в двурогой шапке что-то грозно произнес и, словно в подтверждение своих слов, стукнул в бубен – зазвенели мелкие колокольчики. Я заметила, что пленник больше не улыбается, а щелки его глаз стали еще 'yже. Вдруг один из алтайцев, охранявших его, что-то гортанно выкрикнул и указал рукой в сторону поселка. Круг сразу распался, и пришедшие алтайцы вместе с охранниками выстроились защитной стеной. Я обернулась – это приближалось блатное воинство во главе с Семеном. Панкрат сказал что-то успокаивающее, и алтайцы опустили ружья, но настороженность в их позах не исчезла. Панкрат выступил вперед, этим обозначив нейтральную территорию для переговоров. Когда блатные приблизились, я удивилась, увидев, что они взяли с собой Метелкина и Фадея, очевидно, посчитав, что их нельзя оставлять без присмотра. А куда те могли деться, если кругом негостеприимные горы?

– Семен, ты же обещал не вмешиваться в дела местных жителей!

– Панкрат, ты с кем – с нами или с инородцами? Нам показалось, что ты уже пришел, куда хотел, а нас держишь за лохов! Серебро Сатунина ты здесь спрятал? – Рука Семена многозначительно нырнула в карман полушубка, где он обычно держал наган.

– Здесь нет серебра, и даже если бы оно было тут, оно лишь обременило бы нас. Кам Сагыш, – он указал на алтайца в двурогой шапке, – предупредил, что нам грозит опасность и нужно как можно скорее уходить из поселка, а с ним, – он кивнул на пленника в колодках, – они сами разберутся. Он говорит, что беда совсем рядом.

– Я заметил, как ты спешишь покинуть это задрипанное село, – рассмеялся Семен.

– Ты же не послушал моего совета немедленно уходить отсюда, и я упросил кама Сагыша посоветоваться с духами, узнать у них, как нам отвести надвигающуюся опасность. Здесь находится святилище, и после принесения жертвы он будет камлать – разговаривать со своими родовыми духами-помощниками.

– Какую же жертву он собирается принести? – с издевкой поинтересовался Семен.

– Духа, вселившегося в этого человека, Номгона, сына Сардыбаша. – Панкрат указал на лежащего на снегу черного шамана, на котором все еще были колодки. – Белый кам не приносит в жертву людей, и это будет не тело, а душа черного шамана, обретшая временную оболочку. Она должна навсегда уйти в подземелье к Эрлику. Если духа не удастся изгнать из тела Номгона, он будет умерщвлен.

Панкрат оглянулся на Сардыбаша, который тут же направил свое ружье на беспомощного пленника.

Я вздрогнула: «Сардыбаш готов убить собственного сына только из-за того, что шаманы уверены: в него вселился злой дух? А если они ошибаются? Вообще-то он на злодея не похож, хотя по внешности сложно судить о человеке».

Семен взглянул на лежащего шамана, и его глаза округлились – он заметил золотой медальон.

– Рыжье! – воскликнул он и шагнул, чтобы забрать его.

Охранник мгновенно заступил ему дорогу:

– Джарабас![37]

Семен отшвырнул его в сторону, но два других охранника направили на него ружья.

– Они лгут! – подал голос черный шаман – он, оказывается, свободно говорил по-русски. – Неподалеку есть пещера, полная золотых предметов, – этот медальон оттуда. За то, что я его похитил, они хотят убить меня!

Сардыбаш что-то крикнул, и охранник прикладом стукнул черного шамана в лицо, тот замолчал, а снег возле его головы покрылся пятнами крови. По тому, как загорелись у Семена глаза, я поняла, что шаману он поверил. Похоже, Панкрат подумал о том же и постарался разъяснить ситуацию:

– Ни один предмет, принадлежащий черному шаману, каким бы ценным он ни был, нельзя взять себе. Все они будут сожжены, а то, что не сгорит, спрячут так, чтобы оно не могло попасть в руки человеку.

– Панкрат, это дикари, они придумывают невесть что! Это же рыжье, золото, его в этой штуке не меньше полкило! – закричал Семен, но благоразумно не двинулся с места под направленными на него стволами ружей.

Урок было раза в два больше, да и их винтовки были намного современнее, чем допотопные охотничьи ружья алтайцев, но настроены последние были очень решительно, явно готовясь к бою.

– Вещи черного шамана могут принести только горе и смерть. Забудь об этом золоте. Я обещал и приведу вас туда, где спрятано серебро Сатунина.

– То серебро и далеко, а это – золото и рядом! – злобно произнес Семен и пожал плечами. – Но нельзя, так нельзя.

– Лучше синица в руках, чем журавль в небе, – негромко произнес Тимоха, жадно глядя на золотой медальон.

Семен наклонился и что-то тихо ему сказал. У Тимохи разочарованно вытянулась физиономия.

– Возвращайтесь в поселок и готовьтесь в путь. Сардыбаш пообещал дать нам немного провизии с собой, – произнес Панкрат.

– Ты уже указываешь, что мне надо делать?! – В голосе Семена прозвучала угроза.

– Я только советую, а решение принимаешь ты.

– Хорошо. Мы идем собираться. Смотри, не задерживайся. – Семен крикнул своему воинству, все еще сжимавшему в руках винтовки: – Канаем отсюда!

Сардыбаш что-то сказал, и алтайцы опустили ружья, один из них приблизился к уркам.