ЗНАК ВОПРОСА 1995 № 02

Что же касается основного вопроса «зачем?» — с какой целью был построен Стоунхендж, — то он решался достаточно сложно. Уже с давних пор высказывалось предположение, что Стоунхендж был не только храмом, но и своеобразной астрономической обсерваторией. В самом деле, наблюдатель, находясь на центральной площадке комплекса, мог видеть сквозь одну из арок сарсенового кольца, как в день летнего солнцестояния дневное светило восходит прямо над менгиром. Во все последующие (как предыдущие) дни точка восхода солнца лежит справа от менгира.

«КОМПЬЮТЕР» ДРЕВНОСТИ

В начале 70-х годов английский астроном Дж. Хокинс, работавший тогда в Бостонском университете (США), «оживил» безмолвные камни Стоунхенджа. Благодаря его многолетним исследованиям приоткрылась одна из наиболее ранних страниц истории человечества.

Стоунхендж — это намного больше, чем просто установленные вертикально гигантские семиметровые каменные три-литы, и его истинная история гораздо интереснее, чем все легенды, окутавшие его, словно туман. Оказалось, что это древнейшая астрономическая обсерватория, которая позволяла с удивительной точностью вести календарный счет дням, отмечая времена года и даже предсказывая лунные и солнечные затмения. Путем детального математического анализа на ЭВМ профессор Хокинс доказал, что многотонные каменные арки служили безупречными визирами для закрепления направлений на особые точки горизонта. Они фиксировали все важнейшие точки восходов и заходов Солнца и Луны в различных стадиях их перемещения по небесной сфере. А 56 глубоких лунок Обри, расположенных строго по кругу (диаметром 87,8 метра) на одинаковом расстоянии друг от друга, позволяли при использовании шести камней (трех белых и трех черных) предсказывать наступления затмений. По мнению доктора физико-математических наук И. Л. Климишина, «Стоунхендж — действительно, удивительная машина, позволяющая не только строго определять времена года, но и предсказывать солнечные и лунные затмения. На наш взгляд, строителям Стоунхенджа было вполне под силу такое (хотя, возможно, и неосознанное) моделирование системы Солнце — Земля — Луна»…

Во всяком случае, какими бы мотивами ни руководствовались строители Стоунхенджа, их детище оказалось неповторимым чудом. Столь же сложный, как целый комплекс астрономических инструментов, и в то же время идеально простой с архитектурной точки зрения, тонкий и сложный по своим функциям, по виду экономичный и грандиозный, внушающий трепет Стоунхендж являет собой немеркнущий образец гениального замысла. Известно семь классических чудес света: пирамиды в Египте (вернее, одна Великая пирамида Хеопса), висячие сады Семирамиды в древнем Вавилоне, статуя Зевса в Олимпии, храм Дианы в Эфесе, мавзолей в Галикарнассе, колосс Родосский и Александрийский маяк на острове Фарос. Все эти чудеса за исключением вавилонских садов и колосса были сделаны из камня. Но ни в одном из них сам камень не был использован столь искусно для увековечивания результатов интеллектуального дерзания, как в потрясающем воображение храме на Солсберийской равнине. По замыслу и выполнению Стоунхендж — это «восьмое чудо» древнего мира…

«СТАНДАРТНЫЕ СООРУЖЕНИЯ»

Несомненно, что в Стоунхендже и в других мегалитических памятниках наших предков еще можно открыть много замечательного и необыкновенного. И разумеется, их тайны можно и нужно исследовать.

Так например, в начале нашего века известный английский астрофизик Джозеф Норман Локьер пришел к выводу, что заключения другого английского исследователя доктора Уильяма Стьюкли, высказанные еще в середине XVIII века, имеют под собой весьма веские основания. Речь в данном случае идет о продуманной координации древних памятников, предназначенных для наблюдений за небом и звездами, друг с другом, об отражении ими некоей модели, выраженной строго рассчитанным расположением святилищ, менгиров, групп камней и т. д.

Альфред Уоткинс после смерти Н. Локьера выдвинул дерзкую идею о расположении святилищ и прочих древних сооружений по линиям, которые прослеживались за пределами видимого горизонта на многие десятки миль. Такого рода линии или, как их называл А. Уоткинс, «дороги», со своеобразными вехами — памятниками вроде отдельных камней, «колец», куч, каменных глыб, курганов, колодцев, храмов и с характерными природными «зарубками» на горизонте в виде эффектных скальных выступов были ориентированы астрономически значимо и образовывали строгую систему. Эти линии покрывали, как сетью, значительные по площади районы, и, следуя по ним, можно было, не теряя ориентировки, путешествовать по стране.