Он прикинул на ладони вес стержней из пластичного материала, заменявших строительный раствор. Извлек из рюкзака пузырек отвердителя и смешал его с порошком из другой емкости. Намазав смесь на один торец и бока обоих стержней, аккуратно просунул их в зияющие отверстия, тщательно выставив края вровень со стеной. Потом затер смесью торцы. Через две минуты смесь затвердеет, идеально слившись с цементом швов, и вытолкнуть их больше не удастся. По сути, его линия прицеливания исчезла, как ассистентка фокусника из ящика.
Закинув рюкзак за спину, Роби пришел в движение, одновременно разбирая оружие. В центре помещения был люк. Под Центральным парком хватает тоннелей – некоторые остались от старых линий подземки, некоторые несут воду и канализационные стоки, а некоторые, проложенные по неведомым причинам, ныне забыты и заброшены.
Как раз запутанную комбинацию последних Роби и собирался использовать, чтобы убраться отсюда к чертям.
Опустившись в дыру, он сдвинул крышку люка на место, включил фонарик и спускался по металлической лесенке, пока подошвы не коснулись твердого грунта на тридцать футов глубже. Маршрут следования был у него в голове. Записывать на заданиях ничего нельзя. Записанное могут обнаружить, если покойником вместо мишени вдруг окажется сам Роби.
Но даже для Уилла с его великолепной краткосрочной памятью процесс этот оказался выматывающим.
Он двигался методично, не быстро и не медленно. Заполнив ствол винтовки быстротвердеющим раствором, зашвырнул ее в один из тоннелей. Стремительный непрестанный поток воды вынесет ее в Ист-Ривер, где она и канет в небытие. Но даже если оружие каким-то чудом найдут, забитый ствол для всех баллистических испытаний необратимо погублен.
КОНЕЦ
Ложе осталось в другом тоннеле под грудой кирпичей, выглядевшей так, словно она покоилась там лет сто – а может, так оно и есть на самом деле. А если и найдут, связать его с пулей, только что прикончившей мишень, можно лишь с помощью ударника, оставшегося в кармане Роби.
Запах внизу стоял не самый приятный. Под Манхэттеном протянулось свыше шести тысяч миль тоннелей – не слабо для острова, где нет ни единой горнодобывающей разработки. В тоннелях залегли трубы, транспортирующие миллионы галлонов питьевой воды в сутки для утоления жажды обитателей самого многолюдного города Америки. Другие тоннели уносят прочь фекальные воды, производимые теми же обитателями, на колоссальные станции очистки, преобразующие их в разнообразнейшие вещи, зачастую превращая отходы в нечто полезное.
Отшагав ровным шагом около часа, Роби поднял голову, и его взгляду предстала лестница с надписью.
«Конец» задом наперед. Роби не усмехнулся чьей-то идее неуклюже пошутить. Убийство – дело серьезное, так что радоваться тут особо нечему.
Он надел синий комбинезон и каску, висевшие на гвозде, вбитом в стену тоннеля. С рюкзаком на спине вскарабкался по лестнице и вылез из отверстия.
Путь от центра до окраины Роби полностью проделал под землей, хотя вообще-то предпочел бы метро.
Он выбрался на рабочую площадку с открытым люком посреди улицы, обнесенным барьерами. Вокруг люди в синих комбинезонах, точь-в-точь как у него, трудились над каким-то проектом. Вокруг ревели машины, мелькали такси. По тротуарам туда-сюда шли пешеходы.
Жизнь продолжалась.
Для всех, кроме типа в парке.
Роби, даже не глянув на других рабочих – да и они на него тоже, – направился к белому фургону, припаркованному рядом с рабочей площадкой, и забрался внутрь с пассажирской стороны. Едва дверца захлопнулась, как водитель включил передачу и отъехал. Прекрасно зная город, он выбирал альтернативные маршруты, избегая большинства пробок на пути из Манхэттена в аэропорт Ла-Гуардия.
Роби пробрался назад, чтобы переодеться. Когда фургон подкатил к месту высадки пассажиров у терминала, из него выбрался мужчина в костюме с портфелем в руке, сразу же направившийся в терминал.
В отличие от своего не менее знаменитого братца, аэропорта имени Джона Кеннеди, Ла-Гуардия – король полетов малой протяженности, пропускающий больше ближних рейсов, чем почти любой другой аэропорт за пределами Чикаго и Атланты. Полет Роби был совсем коротким – минут сорок в воздухе до округа Колумбия; едва успеешь убрать ручную кладь, устроиться поудобнее и услышать бурчание в собственном желудке, потому что в таких быстролетных рейсах еду не подают.
Через тридцать восемь минут авиалайнер коснулся бетона в национальном аэропорту имени Рейгана.
Там Уилла ждала машина.
Он сел, взял лежавший на заднем сиденье экземпляр «Вашингтон пост» и взглядом пробежал заголовки. Само собой, там пока не было ни слова, хотя в онлайне новости уже наверняка крутятся. Их чтение Роби ни капельки не интересовало. Он и так уже знает все, что нужно.
Но завтра заголовки каждой газеты страны будут трубить о человеке в Центральном парке, отправившемся на пробежку ради здоровья и добегавшемся до полного покоя.