Знаки и чудеса

«Путешествие Зимарха и его спутников было продолжительно. Как скоро они прибыли в страну Согдаитов и сошли с лошадей, то некоторые тюрки, видно, нарочно на то поставленные, предлагали Зимарху купить у них железа; я думаю, они делали это, чтобы показать римлянам, что в стране их есть железные рудники; ибо обыкновенно говорят, что у них трудно доставать железо. Можно бы догадаться, что они этим хвастовством давали знать римлянам, что их земля производит этот металл. Некоторые из людей этого племени, о которых уверяли, будто они имели способность отгонять несчастья, придя к Зимарху, взяли вещи, которые римляне везли с собой, сложили их вместе, потом развели огонь сучьями дерева Ливана, шептали на скифском языке какие-то варварские слова и в. то же время звонили в колокол и ударяли в тимпан над поклажею. Они несли вкруг благовонную ветвь, которая трещала от огня; между тем, приходя в исступление и произнося угрозы, казалось, они изгоняли лукавых духов. Им приписывали силу отгонять их и освобождать людей от зла. Отвратив, как они полагали, все несчастья, они провели самого Зимарха через пламя и этим, казалось, они и самих себя очищали. По совершении сих обрядов Зимарх шел вместе с приставленными к нему тюрками к горе, называемой Эктаг, что по-эллински значит «Золотая гора», где находился сам каган»[117].

«Золотую гору», а в действительности «Белую гору» (Акдаг) следует искать в районе Алтая.

Послушаем теперь, как принял послов этот каган по имени Сизабулос, или Сильзибулос, — этим именем здесь назван Истеми, о чем нам известно из сообщения византийского историка Феофилакта, знавшего этого правителя под именем «Стембиз-хаган».

«По прибытии в одну долину Золотой горы, где было пребывание Сизабулоса, Зимарх и его спутники были немедленно призваны к нему. Каган находился внутри шатра и сидел на золотом седалище о двух колесах, которое, когда нужно было, тащила одна лошадь. Приветствовав варвара, по обычаю, Зимарх принес дары, которые и были приняты теми, кому это было поручено. Тогда Зимарх сказал: «Наш великий царь, сделав меня своим — вестником, желает тебе, государь стольких народов, чтобы счастье было всегда к тебе благоприятно и благосклонно и чтобы ты любил римлян и был к ним благорасположен. Одерживай постоянно, верх над своими врагами и собирай добычу со своих противников! Да удалится от нас всякая зависть, могущая расторгнуть узы дружбы! Приязненны мне племена тюрков и все, подвластные тюркам! Так же и наше расположение к вам будет всегда неизменно». Такие слова говорил Зимарх; Сизабулос отвечал подобными приветствиями. Потом они обедали и весь тот день провели в пировании в том самом шатре. Он был сделан из шелковых тканей, искусно испещренных разными красками. Они пили вино, но не такое, какое у нас выжимается из винограда. Напиток, ими употребляемый, есть какой-то варварский. Земля тюрок не производит виноградных лоз; у них вовсе нет этого растения. Римляне потом удалились туда, где было их пребывание. На другой день они были приведены в другой шатер, обитый и испещренный также шелковыми покровами. Здесь стояли и идолы, различные по виду. Сизабулос сидел на ложе, которое было все из золота. На середине этого помещения были золотые сосуды, и кропильницы, и бочки, также золотые. Они опять пировали, поговорили за попойкой о чем было нужно и разошлись. На следующий день они пришли в другой шатер, где были столбы деревянные, покрытые золотом, также и ложе вызолоченное, поддерживаемое четырьмя золотыми павлинами. Перед шатром на большом пространстве в длину были расставлены телеги, на которых было множество серебра, блюда и корзины, и многие изображения четвероногих, сделанные из серебра, ничем не уступающие тем, которые делают у нас. В этом состоит роскошь тюркского кагана»[118].