Знаки судьбы

– Теоретизировать бесполезно. – Ло Фэй, приподняв брови, скрестил руки на груди. – Хотя, опять же… Может, Юань Чжибан просто облажался? Он ведь был всего лишь курсантом-стажером и впервые участвовал в живой операции. Вполне возможно, что у него в какой-то момент сдали нервы… – Ло Фэй задумчиво потер подбородок. – С другой стороны, зная, кто такой Юань Чжибан, сложно сказать, о чем он думал. Может, он полностью контролировал ситуацию – и уложил Вэнь Хунбина абсолютно преднамеренно…

Му Цзяньюнь оживилась:

– Ладно. Давайте прокрутим первую гипотезу. Если смерть Вэнь Хунбина действительно была ошибкой, то Эвмениды – Вэнь Чэнъюй – будет целиком опустошен: ведь он узна́ет, что его наставник убил его отца ни за что. Не сказать, что он возненавидит Юань Чжибана, но образ наставника, созданный в его сознании, рухнет с пьедестала. Это вполне может потрясти его до глубины души. Есть даже вероятность, что он потеряет интерес к своей роли палача и просто попытается зажить обычной жизнью.

– Мы хоть теперь и знаем его настоящее имя, – пробурчал Инь Цзянь, – но для меня этот нелюдь навсегда останется Эвменидами.

– Ну а если это не было случайностью? – поставил вопрос Ло Фэй.

– Тогда все может усложниться, – продолжила Му Цзяньюнь. – У него, несомненно, разовьется жгучая неприязнь к Юань Чжибану, вплоть до ненависти. Он подумает, что прежние чувства наставника к нему были фальшивы. Он будет видеть себя жертвой, а Юань Чжибана – исчадием ада, разрушившим его жизнь. Тогда он возненавидит сам тот факт, что когда-то звался Эвменидами, поскольку именно Юань Чжибан заложил в него основы этой идентичности.

– Перестанет ли он убивать людей? – спросил со вздохом Ло Фэй. – Вот реальный вопрос.

Му Цзяньюнь задумчиво покачала головой:

– Наверняка сказать нельзя. Такой сильный психологический стресс может привести его к одной из двух крайностей. Или он преисполнится раскаянием, внезапно увидев свет, и полностью отбросит кровавую мантию Эвменид – или же его сумасбродство только усугубится. Убийство своего отца он воспримет как преступление, связанное с бездействием закона, и, чтобы как-то уменьшить тяжесть в сердце, начнет выискивать новых жертв, оправдывая их идеями благородного мщения. Убийства же сделаются для него своего рода утешением, сомнительной отдушиной.

Ло Фэй прищурился:

– А что определит, каким путем он двинется?

– В значительной степени это будет связано с глубоко укоренившимися чертами его психики – поведенческими паттернами, которые невозможно контролировать и уж тем более предсказывать, учитывая, как мало мы о нем реально знаем. Конечно, нельзя игнорировать и влияние внешней среды. Если у него есть близкий друг, которому он способен изливать свою боль и гнев, у него будет больше шансов зажить нормальной жизнью. Если же он, наоборот, упрячет эти чувства в себе и не будет иметь возможности их остудить, то есть большая вероятность, что жажда убивать в нем усилится.

Ло Фэй сделал паузу, усваивая сказанное.

– Кому бы, интересно, он смог довериться? – спросил он сам себя.

21:45

Возле ресторана «Люйянчунь»

Обычно блузка с юбкой – белое и черное – делали молодую женщину совершенно непримечательной на фоне городского неонового зарева. Но сегодня она выглядела по-иному. Ее лицо казалось менее встревоженным и словно светилось ожиданием. Глаза и те были полны жизни.

Она снова отклонила предложение шеф-повара подвезти ее домой, причем на этот раз была гораздо тверже:

– Больше нет необходимости ждать меня после работы. Меня есть кому отвозить домой по вечерам. Он обещал.

Повар был изумлен. С любопытством оглядел автостоянку, но тот, кто должен был за ней приехать, похоже, опаздывал. Он еще несколько раз пытался убедить ее пойти с ним, но она даже не сдвинулась с места, и в конце концов повар ушел.

– Пошли, – сказала она и легонько дернула за поводок в руке. Ню-Ню привстал, тряхнул золотистой шерсткой и уверенно повел свою хозяйку вниз по ступеням.

Вскоре их продвижение прервал учтивый голос:

– Прошу вас, идемте со мной. Ваш друг ожидает вас.

Женщина узнала голос вчерашнего баристы. Благодарно улыбнувшись, она последовала за ним в кафе. Усаживаясь на стул, спросила:

– Почему тебе нравится ютиться в таких местах?

– В кафе? – спросил ее спутник.

– По углам. В ресторане ты тоже сидел в углу.

Он рассмеялся:

– Может, ты и не видишь, но ты гораздо проницательней, чем большинство людей.

– Что толку сидеть так в углу?

– Здесь мир и покой.

– Тебе нравится сочетать изысканные хуайянские блюда с легкими винами. Ты любишь слушать скрипичные пьесы вроде «Sehnsucht» и сидеть за столиками в укромных уголках, – сказала она как ни в чем не бывало. Ее глаза, казалось, смотрели прямо на него. – Должно быть, у тебя есть множество историй…

– Почему ты так думаешь?

– Только те, кто пережил серьезные жизненные испытания, могут по-настоящему оценить спокойствие, которое ищешь ты. Мирские люди другие. Они любят остро приправленные блюда вроде сычуаньских, а свою разочарованность выплескивают в шумных барах.