Знакомство

– По достижении нашего времени, они получат доступ к самым передовым разработкам прямиком из будущего. В том числе и к военным.

Помолчали, переваривая новую информацию. Двести миллионов в год!

– Этак вскорости мы можем оказаться с автоматами Калашникова супротив Звезд смерти, утрированно, конечно, выражаясь, – задумчиво произнес Герман Вениаминович.

– Поэтому иные задачи отсрочены, – Николай кивнул на «саркофаги» в мониторах, – Объединённым в единый мозг сознаниям наших разработчиков решение такой задачи вполне по силам.

– А как вообще это действует? – для проформы поинтересовался я, не желая выглядеть совсем уж законченным идиотом.

– Как вы видите, три элемента общей структуры сгруппированы по восемь человек, – охотно начал пояснять Николай, – в каждой группе один ведущий мозг, остальные на подхвате, так сказать, обеспечивают необходимую ёмкость интеллекта. Работа вахтовая, по пять суток, более – тяжело выдерживать нервное напряжение. Да и физиология истощается. Обычно подключена одна секция. Ну, а в критических ситуациях, как нынешняя, работают сразу все три. Всё наше производство завязано на этом Центре. Контролируем и управляем практически всем, начиная от НИОКР и до конечной сборки. Обычные диспетчерские центры остались в далёком прошлом.

– Как синхронизируются сознания?

– С помощью наших хроно-кристаллов. Используем одно из их поразительных свойств.

Я с интересом рассматривал сплетение бездушной кибернетики и живого человеческого интеллекта. Операторы за пультом иногда выныривали из бездвижности, что-то переключали на пульте и снова откидывались на спинки кресел. Визуально работенка выглядела, не сказать, что неподъёмно тяжёлой. Но, наверное, самый кипишь разворачивался сейчас в недоступном для меня виртуальном пространстве.

– А почему разведка не подключается к добыче информации по вражьему суперкомпьютеру? Все-таки она у нас самая передовая в мире, – со знанием дела спросил Герман Вениаминович.

– Воспользовались. В их суперкомпьютер ещё на стадии сборки внедрены наши V-частицы. Так что информацию считываем одновременно с противником. Только нам поступила команда не просто догнать, а перегнать.

– Перегонять будете за счет большей скоростью проматывания стрелы времени?

– Нет. Это вряд ли достижимо без утери достаточной повторимости истории. Противник моделирование ведёт от точки Большого Взрыва, нам же приказано за исходную дату взять день проведения судьбоносного совещания при Президенте… Используем наработки противника и двинем историю вперёд. Так что у нас будет фора в тринадцать миллиардов лет.

– А где сейчас противник пребывает?

– Где-то во времена формирования первых звёзд во Вселенной. В общем, ему до нас будет, как до Китая…

– Что, непривычно привычное течение времени? – ехидно поинтересовался особист, – Привыкай «студент» к будущему. Теперь ты в нём работаешь.

Мы стояли на улице, и я вдыхал прохладный воздух северной столицы. Вся эта производственная суета немного выбивала из привычной колеи, но, стоит признать, сам процесс создания новых образцов впечатлял. Никогда бы не подумал, что местные настолько продвинулись в плане технологий. Особенно заинтересовали хроно-кристаллы. Стоило побольше о них разузнать. И вполне возможно, что впереди ожидались и иные технологические чудеса.

– К проектировщикам заходить не будем. Они теперь не за кульманами стоят или перед мониторами сидят, а полностью погружены в виртуальные пространства. Со стороны – тот же диспетчерский Центр, с коим они непосредственно и взаимодействуют. Можно даже сказать, что наше предприятие пребывает одновременно в двух ипостасях – в материальном реале и цифровой Вселенной…

Я уже другими глазами посмотрел на выверенную геометрию производственных зданий, оказавшуюся лишь самой верхушкой огромного айсберга, погружённого в невидимую часть нашего сложного мира. Герман Вениаминович нисколько не преувеличивал, когда говорил о лидирующем положении в иерархии наукоемких предприятий.

– Давай заглянем в цех свободного творчества, – предложил начальник.

– Куда?

– Так мы называем клуб по интересам. Куда после работы заглядывают наши работники, чтобы позаниматься любимыми техническими хобби. Кто на пару часов, а кто и на больше. Предприятие этому всячески способствует.

Внутри помещение оказалось довольно приличных размеров. Многочисленные сборочные столы в большинстве своём были заняты – любители по-старинке поковыряться в электронной «требухе» увлечённо занимались с какими-то одним им ведомыми устройствами. Тут же в помещении стояла пара многофункциональных станков, за ними примостилось несколько принтов для объёмной печати и ещё какая-то промышленная аппаратура.

– Так здесь что такое? Производство?

– Нет. Это клуб по интересам. Отдалённый наследник советских радиотехнических кружков. Члены клуба могут повозиться с аппаратурой, собрать для себя бытовую аудио- или видео- технику, либо что посложнее. Полная свобода творчества, полностью финансируемая предприятием. Создание новых интеллектуальных продуктов.

– Не понял. А предприятию-то какая от этого польза?