Знакомство с Библией

Луку называют первым христианским историком. И действительно, события земного служения Христа Лука стремится изложить в хронологической последовательности. В отличие от Матфея, пытавшегося систематизировать поучения Христа, Лука старается отнести их к тому или иному историческому контексту, что дает читателям возможность судить о последовательном раскрытии учения Христа. Так, например, в отличие от другого синоптика Марка, Лука ставит призвание учеников не прежде, но после первых чудес – впечатление, произведенное этими чудесами, очевидно, хорошо объясняет ту готовность, с которой ученики последовали за Иисусом. Хронологической точности служат и те исторические координаты, которыми вводится рассказ о служении Предтечи и которые косвенно относятся и к служению Христа: «В пятнадцатый же год правления Тиверия кесаря, когда Понтий Пилат начальствовал в Иудее» (Лука, 3:1).

Историк, по представлению древних, должен был быть обязательно художником (Ксенофонт, Фукидид, римские историки). Забота о художественном совершенстве формы видна на протяжении всего третьего Евангелия. Весь новый материал, вводимый Лукой, отличается замечательным совершенством формы – достаточно перечитать две первые главы или притчи о блудном сыне или добром самарянине, чтобы убедиться в этом. Но и пользуясь общесиноптическим материалом, Лука тщательно избегает повторений. Он рассказывает об одном чудесном насыщении; приводя притчи о званных на вечерю и о минах, он опускает близкие к ним притчи о брачном пире царского сына и о талантах. По мнению епископа Кассиана, ценитель гармонии Лука ценил ее и в духовной жизни человека. Он один в толковании притчи о сеятеле отметил, что приносящий плод приносит его в терпении: «А упавшее на добрую землю, это те, которые, услышав слово, хранят его в добром и чистом сердце и приносят плод в терпении» (Лука, 8:15). Соответственно, Лука представлял себе духовную жизнь как органический рост. Это замечательное прозрение евангелиста.

Вместе с тем историческая цель была для Луки только первой, ближайшей и в то же время средством, чтобы с помощью подобной манеры изложения привлечь ко Христу культурных язычников, к числу которых принадлежал Феофил. Поэтому неудивительно, что иногда Лука забывает об этой цели, а иногда и отступает от нее. Ведь мало просто установить исходные данные (пятнадцатый год правления Тиверия), нужно дать затем и последующие координаты. Лука этого не делает, и мы не можем на основании его текста сказать, сколько времени прошло с начала служения Христа до Его Страстей. Человеческая история совершается во времени. Евангельская же история в изложении Луки начинается вне времени. В первой главе Архангел Гавриил возвещает Захарии о рождении Иоанна, а Деве Марии о Рождестве Христа. Это весть с неба, из вечности. Исторические события понимаются Лукой как проекция вневременного плана Божия. Но, начинаясь в вечности, история у Луки и кончается, исчезая в вечности. В конце своей книги Лука рассказывает о Воскресении и Вознесении. Ударение в этом рассказе на вечном. Вечное – то твердое основание, которое Лука хотел сообщить Феофилу. Оно и есть спасение, принесенное Христом. Понимаемое как спасение страданием от страданий, выражая Божественную любовь, оно отличается универсализмом и даже космической полнотой.

Четвертое Евангелие довольно сильно отличается от синоптических, не противореча, но дополняя их. Его автором признан апостол Иоанн Богослов, считавшийся любимым учеником Иисуса Христа, хотя некоторые современные богословы и не согласны с такой атрибуцией, называя автором этого Евангелия некоего Иоанна пресвитера. Согласно преданию, Иоанн Богослов происходил из состоятельной галилейской семьи и был сыном Зеведея и Саломии, одной из жен-мироносиц, являвшейся якобы дочерью Иосифа-Обручника от первого брака. По другой версии, она была сестрой Девы Марии. Став поначалу учеником Иоанна Крестителя, Иоанн одним из первых последовал за Христом вместе с матерью и старшим братом Иаковом. За горячность нрава Христос назвал братьев «сынами грома» (Марк, 3:17). Четвертое Евангелие называет Иоанна «учеником, которого любил Иисус» (Иоанн, 20:2). Там же сказано, что он единственный из двенадцати апостолов, который был на Голгофе, а после смерти Христа он взял к себе Его Мать. В то время ему было около двадцати лет.