Читаем Знакомство с Библией полностью

Знаменательно, что Иезекииль изобразил духовное возрождение с помощью образа доброго пастыря и его стада, в образе, который играет очень важную роль как в Ветхом, так и в Новом Завете. В отличие от злого пастыря, который заботится только о себе, а не о своих овцах, для Иезекииля Добрый Пастырь – это Сам Яхве. Он ищет заблудившихся, больных и потерявшихся овец, чтобы вернуть их на родные пастбища. Согласно пророку, при этом инициатива лежит полностью в руках Бога, и Он Сам ищет Своих овец: «Как пастух поверяет стадо свое в тот день, когда находится среди стада своего рассеянного, так Я пересмотрю овец Моих и высвобожу их из всех мест, в которых они были рассеяны в день облачный и мрачный. И выведу их из народов и соберу их из стран в землю их и буду пасти их на горах Израилевых, при потоках и на всех обитаемых местах земли сей» (Иезекииль, 34:12–13). Именно после того, как Яхве вернет народ Свой в его землю, Он даст ему доброго пастыря из рода Давида: «И поставлю над ними одного пастыря, который будет пасти их, раба Моего Давида, который будет пасти их, и он будет у них пастырем. И Я, Господь, буду их Богом, и раб Мой Давид будет князем среди них. Я, Господь, сказал это» (Иезекииль, 34:23–24). Раб Мой Давид у Иезекииля – это тот потомок Давида, с которым род его достигнет окончательного величия, т. е. Мессия.

Книга пророка Иезекииля заканчивается самым таинственным и самым величественным видением – видением Нового Иерусалима. Огнеподобный муж повелел пророку начертить план храма, города и страны, которые возникли по повелению Бога. В центре этого видения стоит образ Храма. Иезекииль увидел в видении, как слава Яхве вернулась в Новый Иерусалим и в его храм, расположенный в центре города и отделенный от всего мирского. В новом обществе вера будет играть главную роль. Возрождение культа отразится не только на жизни людей, но и на самой природе. Из Храма будет течь дающий жизнь поток. А воды соленого Мертвого Моря станут пресными, полными рыб. Именно тогда в конце времени Бог восстановит Свое творение в его первоначальной целостности. Трудно переоценить то значение, которое это видение последних времен оказало на апокалиптическую литературу Ветхого и Нового Заветов, и прежде всего на Откровение Иоанна Богослова.

Как считает подавляющее большинство современных библеистов, вскоре после Иезекииля на службу вышел еще один великий пророк, сведения о жизни которого до нас не дошли. Его имя неизвестно. Ученые называют его Исайей Вторым (Второисайей), поскольку он, по их мнению, принадлежал к школе иерусалимского пророка Исайи. Проповеди Исайи Второго вошли в книгу его иерусалимского предшественника, составив ее вторую часть, начиная с 40-й главы. Библеисты практически единодушно считают Исайю Второго самым великим пророком Ветхого Завета, называя его также и величайшим поэтом Древнего Востока.

Мнение, что заключительная часть книги Исайи написана другим автором, почти целиком возобладало только в XX веке, но сейчас его разделяют практически все крупные библеисты. В подтверждение своей точки зрения они указывают на разительное отличие исторического контекста первых 39 глав книги от глав, следующих за ними. В первых главах евреи еще живут в Иудее, священный город Иерусалим еще цел и невредим, и его падения Бог не хочет допустить. Храму Соломона, где произошло призвание Исайи на службу, пока ничто не угрожает.

Начиная с 40-й главы все это решительно меняется. Иудея опустошена, Храм разрушен, а иудеи живут в плену в Вавилонии. Все это не обстоятельства, которые пророк провидит в будущем, но то, что происходит в настоящем. Об Ассирии, которая угрожала Иудее в VIII веке до и. э., не говорится больше ни одного слова, а правителем мира является Вавилонская держава, хотя ее падение уже близко. Предвещая это падение, пророк приветствует персидского царя Кира, который вскоре должен будет освободить евреев и восстановить Иерусалим и разрушенный там Храм.

Довольно сильно также отличается и стиль этих двух частей книги. Речения Исайи Иерусалимского переданы возвышенным величественным стилем, соответствующим серьезности его проповедей и предупреждениям о грядущей опасности. В более поздних главах мы встречаемся с поэзией большой силы и красоты. Меняется сама манера пророка, который теперь часто прибегает к всплескам чувства торжественной песни. Поэзия и пророчество сливаются настолько тесно и неразрывно, что некоторые библеисты (Андерсон) даже называют Исайю Второго самым великим из всех поэтов человечества.

Исайя Первый, проповедовавший еще до падения Иерусалима, часто прибегал к языку предупреждений и угроз. Для него День Суда был близок, и он убеждал соотечественников покаяться, пока есть время. Совсем иное дело Исайя Второй. Для него День Суда уже наступил, и Израиль «от руки Господней принял вдвое за все грехи свои» (Исайя, 40:2). Теперь же пришло время утешения для евреев. Пророк внушал впавшим в уныние иудеям, что Бог грядет не судить, но избавить их от рабства, вывести из плена и восстановить Иерусалим.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Афонские рассказы
Афонские рассказы

«Вообще-то к жизни трудно привыкнуть. Можно привыкнуть к порядку и беспорядку, к счастью и страданию, к монашеству и браку, ко множеству вещей и их отсутствию, к плохим и хорошим людям, к роскоши и простоте, к праведности и нечестивости, к молитве и празднословию, к добру и ко злу. Короче говоря, человек такое существо, что привыкает буквально ко всему, кроме самой жизни».В непринужденной манере, лишенной елея и поучений, Сергей Сенькин, не понаслышке знающий, чем живут монахи и подвижники, рассказывает о «своем» Афоне. Об этой уникальной «монашеской республике», некоем сообществе святых и праведников, нерадивых монахов, паломников, рабочих, праздношатающихся верхоглядов и ищущих истину, добровольных нищих и даже воров и преступников, которое открывается с неожиданной стороны и оставляет по прочтении светлое чувство сопричастности древней и глубокой монашеской традиции.Наполненная любовью и тонким знанием быта святогорцев, книга будет интересна и воцерковленному читателю, и только начинающему интересоваться православием неофиту.

Станислав Леонидович Сенькин

Проза / Религия, религиозная литература / Проза прочее
Афоризмы и тайные речения Бодхидхармы
Афоризмы и тайные речения Бодхидхармы

Могучий бородатый старец с суровым, но мудрым взглядом под нависшими бровями - таким основатель и первый патриарх чань - или дзэн-буддизма Бодхидхарма (VIв.) вошел в историю. Рассказывают, что он провел в медитации в пещере девять лет лицом к стене, подарил монахам Шаолиня особые методы тренировки, принес в этот мир традицию пить чай. Но каким он был на самом деле? В чем заключалась ранняя техника медитации и какими методами обучали ранние наставники Чань? Кому в действительности передал Бодхидхарма патриаршество и в чем заключаются тайные наставления, «никогда не передаваемые вовне»?Книга включает в себя переводы трактатов и афоризмов, приписываемых Бодхидхарме, рассказы о нем из средневековых китайских источников, повествование о ранних методах духовной практики Чань с уникальными примерами обучения в чаньских школах - методах раскрепощения сознания. Книга иллюстрирована чаньскими рисунками.

Алексей Александрович Маслов

Религия, религиозная литература / Прочая религиозная литература / Эзотерика